Доклад митрополита Лимасольского Афанасия на Международной конференции «Монашество России и Кипра: духовно-культурные связи» (Республика Кипр, г. Никосия. 1–2 ноября 2018 года)

Благодарю вас за приглашение и за возможность быть сегодня вместе с вами на этой благословенной Богом конференции, посвященной монашеству. Благодарю и за оказанную мне честь, что вы попросили меня сказать несколько слов о монашеской жизни. Поскольку данная мне тема очень обширна, я не буду говорить о роли игумена, но предоставлю порассуждать об этом владыке Епифанию, который сам является игуменом и потому лучше разбирается в этом вопросе. Мой же доклад будет более теоретическим.

Всеблагой Бог создал человека по Своему образу и подобию и ввел его в рай сладости, чтобы человек жил там в радости, приобщаясь к Его Божественной любви. Но человек через преступление заповеди Божией разорвал общение с Богом, отпал от Него и потерял то благолепие, которым наделил его Бог, создав по Своему образу. Будучи прежде здоровым и прекрасным, теперь он стал немощным, разбитым и безобразным, потерял свою древнюю доброту.

Всеблагой Бог наш Иисус Христос стал человеком, чтобы воссоздать растлившегося человека. И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца (Ин. 1:14). А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими (Ин. 1:12).

И святая Церковь Христова становится духовной врачебницей: она исцеляет немощного и сокрушенного человека и возвращает ему красоту, радость и полноту образа Божия. Монашество, с этой точки зрения, – это не что иное, как один из наиболее совершенных и действенных способов уврачевать падшего человека, дать ему возможность достичь той цели, ради которой в него были вложены образ и подобие Божии. Возлюбить Господа Бога своего всем сердцем своим, и всею душею своею, и всем разумением своим, и всею крепостию своею (см. Мк. 12:30) – вот истинная цель нашей жизни, вот единственное делание, в совершенстве подходящее для нашей души и тела. И потому святая Церковь предлагает нам свои врачевства: аскетические подвиги, святые Таинства и Божественную благодать, и при их помощи приводит нас к неизреченному опыту – откровению Божию в нашем сердце.

На протяжении всей истории Церкви бесчисленное множество людей, восхотев ощутить эту Божественную любовь, вступали на путь равноангельного монашеского жительства, полностью посвящали себя Богу, удалялись от развлечений, обязанностей и суеты этого мира. Это был их свободный выбор, и они имели одну цель – возлюбить Господа Бога своего от всего своего сердца. Святые отцы нашей Церкви время от времени желали найти какое-то определение, чтобы объяснить, что такое монашество и кто такой монах. Но как определить неопределимое, как выразить невыразимое, как описать неописуемое? Кто может дать определение той тайне любви, когда Христос соединяется с любящими Его и открывает Себя в их сердцах? А ведь именно это единение со Христом в сердце и есть отличительная черта истинного монаха.

И потому богоносные отцы научают нас, что таинство Божественной любви даже при попытках его описать остается неописуемым. И, тем не менее, они пытаются, насколько возможно, показать нам, что же такое монах. Например, святой Иоанн Лествичник говорит, что «монах есть тот, кто, будучи облечен в вещественное и бренное тело, подражает жизни и состоянию бесплотных... Монах есть всегдашнее понуждение естества и неослабное хранение чувств… Монах есть тот, кто, скорбя и болезнуя душою, всегда памятует и размышляет о смерти, и во сне и во бдении» (Лествица. Слово 1; 4).

Конечно, все эти определения хороши, но как же все-таки определить неопределимое? На пути моей монашеской жизни я открыл для себя одно изречение некоего неизвестного мне прежде святого отца, которое позволяет наиболее точно определить, что же такое монах. Это изречение, по моему скромному мнению, наиболее полно выражает сущность настоящего монашества, и в особенности показывает, в чем оно должно состоять в нашу трудную эпоху, когда мир и условия современной жизни бросают нам вызов и принуждают идти на уступки. Вот это изречение: «Истинный монах – это тот, кто ничего не имеет в настоящей жизни, за исключением Иисуса».

Если мы посмотрим на те условия, в которых жили монахи в древности и в которых живут сегодня, то мы, безусловно, увидим множество внешних различий. Внешнее аскетическое делание древних подвижников, конечно, сильно отличается от нашего. Но, несмотря на это, искомое всегда остается одним и тем же, главная цель монашеской жизни не меняется и смысл ее пребывает неискаженным. Ведь искомое для нас – это всегда Христос, цель жизни монаха – Христос, смысл монашеского жительства – Христос. Христос для монаха – центр, средоточие его стремлений и любви, начало и конец, альфа и омега его монашеской жизни. И потому у всех монахов, живут ли они в общежительном монастыре, в скиту или в пустыне, или же несут свое служение Церкви среди мира, цель всегда одна – Христос, и только Христос. Когда же монах или любой христианин посвящает себя чему-то, кроме Христа, тогда он уклоняется от своей цели и падает. Этому учит нас Святая Церковь, таково ее истинное Священное Предание.

Святое Евангелие, повествующее нам о добродетельной жизни Господа нашего Иисуса Христа, рассказывает и о том, как Господь по Своей воле позволил злоначальнику диаволу искусить Себя. Искушение его состояло из трех страстей-гигантов, порождающих и все прочие страсти. Первый гигант – это гордость, второй – сластолюбие, третий – сребролюбие. Находясь в пустыне, Господь попустил диаволу искушать Его страстью эгоизма. «Бросься со здания храма вниз, и если Ты – Сын Божий, Бог Тебя защитит» – услышал Он от диавола. Было также искушение сластолюбием: «Скажи этим камням, чтобы они стали хлебами, и съешь их, чтобы насытиться». И, кроме того, диавол приступил ко Господу со страстью сребролюбия: «Если Ты мне поклонишься, я дам Тебе все богатства и всю славу земную» (см. Лк. 4:2–13). Когда же Господь победил эти три главные страсти, Он тем самым одержал верх над всей державой диавола, и после этого ангелы приступили и служили Ему. Таким образом, Господь раскрыл перед нами таинство невидимой брани, борьбы с грехом, страстями и диаволом.

Этих трех гигантов призваны победить все христиане, и в первую очередь, конечно же, монахи. Последователи монашеского образа жизни призваны через послушание победить страсть гордости и эгоизма, через девство – страсть сластолюбия и через нестяжательность – страсть сребролюбия. Ведь все эти страсти разлучают нас от любви Божией.

Но какова же цель и в чем смысл духовной брани? Конечно, прежде всего, духовная брань помогает человеку исцелиться, получить уврачевание. Сначала подвизающийся должен совлечься ветхого человека, падшего, израненного и искалеченного грехом, что совершается на стадии очищения. Затем подвижник должен облечься в нового человека, созданного по Богу, – и это уже стадия просвещения и обожения. Таким образом, очищение от страстей необходимо для каждого из нас, чтобы мы могли облечься во Христа, этого нового человека. Ведь Христос стал человеком ради нас.

Человеколюбивый Господь показал нам совершенный, прямой путь: Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мк. 8:34). Выражение отвергнись себя относится к ветхому и падшему человеку. Господь призывает каждого подвижника совлечься ветхого человека, отречься от него и отвергнуть его со всеми его страстями и похотями. А следуй за Мною указывает на добровольное и ревностное желание подвижника следовать по стопам Христовым. Таковы отличительные свойства истинных учеников Христа, верных последователей Возлюбленного Учителя.

Недостаточно только совлечься ветхого человека, недостаточно только отвергнуться самого себя и очиститься от страстей – необходимо последовать за Христом, стать Его преданнейшим учеником, облечься в Господа Иисуса Христа. Такая цель стоит перед всеми, кто хочет последовать своему Жениху Христу и вкусить вечного брака с Самим Господом.

Возвращаясь к тому определению монаха, которое я приводил выше, хочу подчеркнуть, что монах добровольно избирает суровый путь ради своего спасения. Он сознательно вступает на тернистый и даже противный его природе путь, чтобы обрести свое истинное лицо, внутренний простор (см. Пс. 4:2) и вступить в подлинное общение с Богом Отцом, со своими братьями, с самим собой, всей природой и творением.

В Священном Писании приводятся слова, сказанные Самим Богом: Нехорошо быть человеку одному на земле (Быт. 2:18). И настоящий ад – это изолированность, одиночество человека на земле. И, тем не менее, монах добровольно и сознательно избирает такой путь: он удаляется от всех и от всего, чтобы пережить муку и горечь одиночества и лишения всех и всего. Только таким образом его сердце может полностью освободиться и стать способным вместить в себя вечного Посетителя душ (1 Пет. 2:25), Царя Христа.

Это путь суровый и лишенный утешения, требующий сильнейшего понуждения себя, непрестанного трезвения и бодрствования. Я считаю, что совсем не случайно чин людей, полностью посвятивших себя Христу, назван словом «монахи». Монах означает один, одинокий: я один беседую с Единым Богом. Весь подвиг отречения и очищения от страстей и греха, а также от всех душевных привязанностей, которые часто бывают неразрывно связаны с нашим существом, например, от любви к родителям, детям, друзьям, собственности и даже своей жизни, – весь этот подвиг понимается только как средство очищения нашего сердца от всего и от всех. И благодаря этому подвигу сердце наполняется Христом, а через Христа, пребывающего с монахом, в свете Его любви сердце монаха становится способным вместить в себя весь мир.

Пост, бдение, молитва, послушание, отречение от дел мира сего обычно являются для монаха в начале его монашеской жизни наслаждением, радостью и подлинным духовным торжеством. Вначале совершать все эти подвиги очень легко, но затем наступают трудности. Когда Человеколюбец Господь попускает монаху-подвижнику лишиться на время той первой благодати, которую Он Сам даровал ему в начале его монашеской жизни, тогда монах поистине вступает на путь мученичества, ощущает близость смерти и, сам того не понимая, уподобляется Христу, шествующему на страдания.

В этот период сердце монаха не чувствует ничего, оно пребывает во тьме лишения Божественной благодати и переживает страшный опыт кажущегося отсутствия и молчания Бога. Подвижник лишается любого человеческого утешения, теряет опору в жизни и всякую надежду. Он испытывает разочарование во всех и во всем, даже в самом себе, как говорит об этом Псалмопевец: Друзи мои и искреннии мои прямо мне приближишася и сташа, и ближнии мои отдалече мене сташа (Пс. 37:12–13). Сам Господь попускает несчастному человеку вкусить горечь богооставленности, потому что Он, как величайший Врач и Целитель душ, хочет сокрушить всех наших идолов, все человеческие утешения, какими бы благими они ни были. Он хочет, чтобы подвижник Христов, освободившись от всего и не надеясь ни на что человеческое, смог всецело предать себя Ему. Тогда, духовно зрелый, свободный от всякого человеческого пристрастия, он примет в брачный чертог своего сердца Единого Сладчайшего Жениха, Господа нашего Иисуса Христа.

Не хорошо быть человеку одному на земле, – говорит Господь, но ради любви ко Христу монах добровольно и свободно избирает истинное и всецелое одиночество на этой земле. Он отрекается от всего и всех, чтобы иметь только Иисуса в своем сердце. Это путь мученический, суровый и трудный, но в то же время поистине очистительный, просвещающий и спасительный. Жестоко есть слово сие, и кто может его послушати? (Ин. 6:60) Только безграничная любовь ко Христу, горячее стремление следовать по стопам своего Учителя способны победить боль и страх и заставить истинного ученика Христова, взяв крест, ревностно устремиться за Господом.

Кроме того, и Сам сладчайший Господь Иисус Христос прошел этим путем и оставил его нам в пример. Именно таким путем Он соделал наше спасение, распявшись на кресте за возлюбленных Им людей. Наступает час, что вы рассеетесь каждый в свою сторону и Меня оставите одного (Ин. 16:32), – говорит Господь. Господь пошел мученическим путем один, но на самом деле Он был не один, поскольку Небесный Отец не оставлял Его.

На кресте Господь один испил горчайшую чашу человеческой злобы и неблагодарности, преподнесенную Ему тем человеком, которого Сам Он возлюбил до конца (Ин. 13:1). Представьте себе, если только это возможно, насколько непостижима и безгранична бесконечная и недомыслимая любовь Божия! Эта была та самая чаша, которую Господь не хотел пить, о которой Он, находясь в борении в саду Гефсиманском, молился даже до крови, прося, чтобы она минула Его. Иными словами, Господь молился о том, чтобы бесконечно возлюбленный Им человек, образ и подобие Божие, не совершал этого страшнейшего преступления против любящего его Христа. И однако Господь добровольно вкусил эту горчайшую чашу до последней капли и Сам предал Свою душу в руки Небесного Отца.

«Христос сшед к борьбе адове един. Многия взем победы корысти, взыде» (Синаксарь во святую и великую неделю Пасхи. Перевод: Христос сошел во ад, чтобы сразиться с ним один на один, и, победив его, восшел со множеством захваченных трофеев. – Примеч. переводчика). А потому и монах, как, впрочем, и каждый верный последователь и подражатель Христов, будет следовать этим путем, чтобы стать причастным смерти и воскресению Христа и вкусить радости от полного единения с Ним, от Его присутствия во всем существе человека.

Ад – это темное и мрачное место нашей бескомпромиссной борьбы с диаволом. Это место, где мы одни боремся со всей силой тьмы и врагом рода человеческого, который угрожает нашему вечному спасению. Опыт схождения во ад многотруден и небезопасен. Но я думаю, что каждому человеку, пусть даже единственный раз в жизни, необходимо сойти в глубины ада своего бытия и вкусить горечи адских мук, чтобы пережить трагический опыт пророка Ионы, который находился во чреве кита в глубинах сердца морскаго (см. Иона 2, 4). Там, в этих глубинах ада никто не может нам помочь, там нет никого. Там даже Сам Бог, возлюбленный человеком, скрывает Себя, так что человек, находясь в напряженном борении и полном одиночестве, явственно ощущает приближение трагического конца, вечной гибели своей души и тела.

Ему остается только одно – держаться за последнюю ниточку, почти невидимую, но всесильную, тонкую и почти неосязаемую, но в то же время крепкую и необоримую. И эта ниточка – доходящий до небес вопль пророка Ионы: И помолился Иона Господу Богу своему из чрева кита и сказал: к Господу воззвал я в скорби моей, и Он услышал меня; из чрева преисподней я возопил, и Ты услышал голос мой. Ты вверг меня в глубину, в сердце моря, и потоки окружили меня, все воды Твои и волны Твои проходили надо мною. Объяли меня воды до души моей, бездна заключила меня. До основания гор я нисшел, земля своими запорами навек заградила меня (Иона 2:2–4 и 6–7).

В этот последний час соприкосновения с вечной гибелью и всецелым разрушением человеческого бытия единственное, что остается и что может спасти нас, – это отчаянный, душераздирающий вопль ко Господу: Господи, воззвах к Тебе, услыши мя (Пс. 140:1). Только такое воззвание ко Господу может спасти человека в тот момент, когда само его существо готово полностью сокрушиться, когда он остается совершенно один, беспомощный, лишенный всего и всех. Но и в этот момент Бог невидимо, но неотлучно находится рядом с человеком.

Трагедия души заключается в том, что она ищет осязаемого присутствия Божия, но Господь заботливо и любвеобильно скрывается от нее, попуская ей чувствовать себя совсем одинокой. Это отсутствие Бога и Его молчание действительно сокрушают сердце переживающего такое состояние монаха. Из глубин ада он вопиет к Господу Богу от всего сердца: Господи, спаси мя! (Пс. 11:2) Однако ответа нет, и монах, до конца уничиженный и сокрушенный, взывает: И Ты, Господи, доколе? (Пс. 6:4) В этом состоит труднейший подвиг монаха, который должен пережить ад в своей жизни, не отчаиваясь, согласно слову, изреченному Спасителем преподобному Силуану Афонскому: «Держи ум свой во аде и не отчаивайся».

Пусть монах надеется на Господа, и эта надежда, зародившаяся в нем после того, как он полностью разочаровался и отчаялся в самом себе, во всем и во всех, не постыдит его. Надейся на Господа, и Той тя препитает (54:23), Он накормит тебя манной, молоком и медом Своего присутствия. Дух Святой говорит: И будет в последние дни, всякий, кто призовет имя Господне, спасется (Иоил. 2:32). И тогда воссияет свет в сердце праведного раба Божия, и Господь будет ему утешением и вечной радостью.

После этого Господь произносит Свое обещание в сердце монаха: Не оставлю вас сиротами; приду к вам. Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим; и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам (Ин. 14:18, 21).

Это и есть вечный брак Жениха Христа с верным рабом Христовым, с монахом. Именно так достигается истинная цель монашеского жительства. Именно так открываются таинства любви Христовой, которые истинный монах ощущает и переживает в своем сердце, где бы он ни находился: в общежитии, в пустыне или в любом другом месте, где он подвизается добрым подвигом веры (1 Тим. 6, 12).

Главное, чтобы монах осознал, в чем состоит великая тайна успеха в монашеской жизни, – в том, чтобы отдавать все свое сердце и все свое существо Единому Христу. Аминь. Благодарю за внимание.