Доклад иеромонаха Ермогена (Бурыгина), сотрудника Управления делами Московской Патриархии, на Международной конференции «Духовное наследие египетских отцов и его актуальность для современного монашества» (Зачатьевский ставропигиальный женский монастырь. Москва, 17–18 ноября 2018 года)

Текст моего доклада состоит из пяти кратких разделов: 

• Первый, вводный, посвящен терминологии.
• Во втором рассматриваются святоотеческие советы настоятелям и игуменам обителей, а также примеры из жизни отцов, иллюстрирующие их отношение к игуменскому служению и служащие наставлением для тех, кому поручен этот нелегкий труд.
• В третьем описаны те качества и добродетели, которыми должен обладать глава монастырского общежития, а также его обязанности.
• В четвертом сказано об отношениях игумена к вверенной ему братии.
• В заключительном пятом разделе подводятся итоги приведенного материала.

Определение терминологии

Термин «игумен» (ἡγούμενος) употреблялся в классических греческих сочинениях для обозначения любого рода лидеров, начальствующих, правителей. Этимология термина восходит к глаголу «ηγέομαι, ηγούμαι», относительно которого словарь греческого библейского лексикона Джозефа Генри Тейера указывает на троякое употребление: 1. «вести за собой, быть проводником, быть первым (to lead)»; 2. «предшествовать (to go before)»; 3. «быть лидером, начальствовать над (to be a leader, to rule, command, to have authority over)» . Сам термин ἡγούμενος, согласно Г.Х. Лампе (Geoffrey William Hugo Lampe), употреблялся в нескольких основных значениях: «властелин, правитель (ruler)»; «епископ (bishop)»; «настоятель монастыря (monastic superior)».

В монашеской письменности термин долгое время не имел устоявшегося употребления. Это вызвано тем, что первоначальное зарождение монашеских общин происходило обыкновенно вокруг опытного духовного наставника, к которому собирались ученики, и он принимал над ними руководство. При этом глава общежития «имел права старца по отношению к каждому иноку». Поэтому первоначально термин ὁ ἡγούμενος употреблялся параллельно с другими терминами, такими, например, как «духовный отец (πνευματικός πατέρ)» или «авва (αββά)». Такое употребление продолжалось повсеместно до VI века. Довольно часто термин был взаимозаменяем с термином «архимандрит (αρχιμανδρίτης)».

Другим распространенным термином, которым обозначали игумена монастыря, являлся προεστώς – «настоятель» или «предстоятель». Латиноязычные авторы в большинстве случаев употребляют термин abbas (abbatis), а также в редких случаях – senior.

Рекомендации и предостережения кандидату в игуменство 

Послушания, связанные с необходимостью вести за собой других людей, воспринимались святыми отцами как тяжелый жизненный подвиг, понести который возможно лишь при максимальном самоотречении, напряжении собственных сил и надежде на помощь Божию.

Святые подвижники Египта акцентировали внимание на двух основных аспектах подготовки к подобного рода служению: на отсутствии горделивых и корыстных устремлений кандидата, а также на необходимости предварительного приобретения опыта монашеской жизни и пребывания в послушании.

Так, например, в Житии преподобного Пахомия находим такое свидетельство: когда святитель Афанасий по просьбе местного епископа хотел сделать его ответственным за все монастыри области, святой Пахомий спрятался среди монахов и святитель не смог его найти.

Ученик и преемник преподобного Пахомия – святой Орсисий, провидя в некоторых братиях властолюбивые мысли, говорил им:

«Некоторые из братий хотят получить титулы и власть, или стать главой дома или еще кем-нибудь. Ведь некогда, еще при нашем отце, никто, если только это не было послушанием, не хотел быть названным великим, боясь, как бы не оказаться малым в Царствии Небесном (ср. Мф. 5:19)».

В полной мере осознавая возлагаемую вместе с должностью ответственность, тот же преподобный пытался донести это осознание и до других, утверждая, что «не всем дано управлять душами, но только совершенным людям» и что «человек, имеющий плотское помышление и не воспламененный, как Иосиф, словом Божьим, погибнет, если станет начальником. Ибо многочисленны искушения таких людей».

О необходимости опыта монашеской жизни сохранились свидетельства только у тех отцов, которых условно можно отнести ко «второму поколению» египетского подвижничества, то есть тех, кто сформировался в определенных традициях монашеской жизни.

Преподобный Кассиан свидетельствует, что в египетских общинах опыт кандидата в игумены и факт его доброй жизни в качестве «рядового монаха» был одним из решающих факторов избрания на должность начальствующего. Он пишет:

«Потому там избирают в начальники только того (ideoque nullus congregationi fratrum praefuturus eligitur), кто научился сам делать то, что он будет приказывать подчиненным своим, и кто сам оказал старшим то послушание, которое будет требовать себе от младших».

Сравнивая положение дел в среде египетского монашества и кандидатов в игумены в западных странах своего времени, святой отец сетует, говоря, что там «настоятелями делаются незнающие установлений предков, и аввами – еще не вышедшие из учения».

Преподобный Исидор Пелусиот в одном из писем порицает епископа своей области за поддержку сложившегося обычая, при котором устроитель обители впоследствии становился ее игуменом. Он пишет, что вследствие такой практики поприща для монашеских подвигов открывались «погонщиками коз и беглым рабам, нимало не обучавшимся монашеской жизни".  Прподобный также считал, что одним из основных условий успешного начальствования над другими является нахождение в течение определенного времени в числе подчиненных.

Особое внимание хотелось бы обратить на высказывание преподобного Кассиана, который руководство ко спасению другими людьми считал не столько делом личных навыков или качеств характера начальника, но, прежде всего, особым даром от Бога. 

«Правильное управление и правильное подчинение, – пишет святой отец, – есть дело мудраго и высший дар Святаго Духа (Bene enim regere uel regi sapientis esse pronuntiant summumque donum et gratiam sancti Spiritus esse definiunt), потому что спасительныя правила может постановлять только опытный в добродетели… ».

Нравственные качества и обязанности игумена

Описывая качества и обязанности игумена, следует помнить, что как святость не делает всех людей одинаковыми, оставляя за каждым его уникальные черты, так и руководство обителью не требует искусственного подражания некоторому воображаемому идеальному образцу. Даже у рассматриваемых нами святых отцов характеры и нравы различались порой кардинально. 

О преподобном Антонии сохранилось свидетельство, как о человеке, обладавшем исключительной безмятежностью души и невозмутимостью.

Преподобный Пахомий, выходец из военной среды, был тверд и неукоснительно следовал правилам собственного общежития. Известный исследователь египетского монашества Филипп Руссо говорит, что преподобный сам был «правилом» в полном смысле этого слова.

 Первый преемник преподобного Пахомия – преподобный Петроний был человеком деятельным и обладал суровым нравом. Одна из версий Жития преподобного Пахомия характеризует его как «мужа могущественного». Даже будучи одержимым тяжелой предсмертной болезнью он был «строг и весьма бодр».

Преемник преподобного Петрония – преподобный Орсисий обладал совершенно противоположным складом характера. Он был «добрым весьма и смиренным», преподобный Пахомий, по свидетельству одной из версий его Жития, характеризовал святого Орсисия «безобидным, как овца». Немецкий ученый Генрих Батх считает, что «в отличие от Пахомия Орсисий не был человеком действия, как не был он и лидером».

Преподобный Макарий Великий выделялся даже среди монашеского сообщества того времени крайним аскетизмом.

Преподобный Феодор Освященный был человеком очень талантливым и всесторонне развитым, но не мог избавиться от властолюбивых стремлений, которые привели его к тяжелым жизненным испытаниям незадолго до кончины преподобного Пахомия.

Все эти примеры свидетельствуют о том, что первое важное качество игумена – сохранять свойственное себе устроение, избегать искусственных реконструкций и подражаний.

Для сохранения этого правильного осознания себя игумену, как и всякому монаху, необходимо иметь смиренномудрие и избегать гордыни. Важность этой добродетели красной нитью проходит через Жития и поучения отцов.

Так, например, преподобный Пахомий до самой смерти старался жить в общежитии, не выделяя себя ничем из среды простых монахов. Своей жизнью он показывал, что игумен сам должен следовать правилам, которые он установил. Во время своей предсмертной болезни святой отец просил дать ему более легкое одеяло, так как имеющееся он не в силах был выдерживать. Однако святой отказался от него, когда увидел, что оно отличается от тех одеял, которые имеют братия.

Для победы над горделивыми мыслями он часто говорил братьям: 

«Как мертвый не говорит другим мертвым: “Я являюсь вашим главой”, так и я никогда не думал, что являюсь отцом братьев. Один только Бог есть их Отец».

Преподобный отец сам часто физически трудился вместе с братией, хотя, по свидетельству Жития, имел слабое тело. При этом замечания по работе принимал с великим смирением, считая себя как бы новоначальным монахом .

Преподобный Антоний Великий в течение всей жизни оказывал почтение и «преклонял главу» перед епископами и пресвитерами, и даже если кто-либо в диаконском сане приходил к нему за наставлениями, чтение общих молитв преподобный доверял ему.

Преподобный Макарий Великий говорил, что предавшийся гордыне игумен «как наделенный властью над подчиненными братиями» начинает превозноситься и тем «вместо величайшей пользы» может причинить «ущерб и великий вред» собственной душе. Для противодействия этой опасности святой отец рекомендует игуменам подвизаться «смиренномудрием против хитрых козней злобы» и служить братии, как «сердобольные отцы (ώς εύσπλαγχωοι πατέρες)».

Как во внешних хозяйственных делах, так и особенно в вопросах внутренней жизни братства игумену все свои решения следует принимать с рассудительностью.

Житие преподобного Пахомия свидетельствует, что он в некоторых случаях мог отступать от общих правил ради пользы братии. Так, например, родной брат преподобного Феодора, придя в монастырь, очень опечалился, оттого что последний не хочет относиться к нему как к родному брату. Святой Пахомий велел преподобному Феодору исполнить его желание, пока брат не осознает монашеского отношения к родственным связям.

Рассудительность была свойственна преподобному отцу и в вопросах аскезы. Его Житие описывает случай, когда смертельно ослабшему после длительной болезни иноку преподобный лично распорядился дать мясную пищу (о которой тот инок сам очень просил) и укорил братий, не выполнивших просьбы ради соблюдения правил.

Еще одной важной добродетелью игумена должно являться милосердие. О нем упоминает преподобный Орсисий, говоря:

«Будьте милосерды ко вверенному вам стаду и помните то изречение Апостола, в котором он говорит: “не обинухся сказати вам всю волю Божию” (Деян. 20: 27); и еще: “не престаях уча со слезами единого когождо вас» (Деян. 20: 30)» .

А о преподобном Пахомии автор его Жития говорит, как о человеке «милосердном и душелюбивом», а также имевшем большое сострадание к старым и юным насельникам. Филипп Руссо считает, что милосердие в глазах святого Пахомия было одной из основных черт его общежития. Исследователь противопоставляет конгрегацию (здесь: монашеское объединение. – Ред.) преподобного Пахомия сообществу епископов того времени, которые, по его мнению, скорее являлись «судьями, чем целителями».

Отдельно следует коснуться вопроса гневливости, так как у некоторых египетских отцов имеются насчет него частные мнения. Безусловно, чувство гнева как страстного состояния души должно быть чуждо игумену. Мужественное перенесение личных обид и оскорблений – важная часть его внутреннего монашеского делания. Преподобный Орсисий предупреждает, что если кто-либо из подопечных оскорбит игумена лично, необходимо не поддаться возмущению и не сказать в себе: «ни увещевать, ни исправлять его [обидевшего брата] не буду; спасется ли он или погибнет, какое мне дело». Такое расположение характеризуется преподобным как «неистовство» и должно быть чуждо игумену.

Вместе с тем преподобный Исидор считает, что в воспитательных целях начальствующему можно «имитировать» некоторые эмоции. Рассуждая об этом он пишет:

«На иное надлежит даже и гневаться, не гневаясь в действительности, иное надлежит презирать, не презирая внутренне, от иного отказываться, не отказываясь на самом деле».

Аналогичного взгляда придерживается и преподобный Кассиан. 

«Настоятели братьев, – говорит он, – без упрека во лжи могут угрожать нуждающимся в исправлении чем-нибудь строже, нежели как намерены сделать, если это нужно будет».

Комментируя слова Священного Писания: гневаясь, не согрешайте (Пс. 4:5), преподобный Исидор утверждает, что повеление Божие запрещает гневаться напрасно, а иногда «и гневаться бывает полезно, когда делается сие или за славу Божию, или за обижаемых, или к исправлению ближнего». В подтверждение своих слов он приводит ряд ветхозаветных и новозаветных примеров .

Среди обязанностей игумена особенно выделяется поддержка братий на поприще монашеского делания и духовной брани. О преподобном Пахомии свидетельствуется:

«Больше всего этот Божий человек заботился о том, чтобы обходить монастыри, укрепляя одержимых дурными помыслами. Учил их он побеждать (эти помыслы) памятью о Боге и устанавливал им то, что душе полезно».

Кроме того святой отец каждый день по вечерам собирал братию своего монастыря, чтобы они слушали его поучение. Аналогичным образом вел себя и преподобный Феодор Освященный, который, по свидетельству Жития, неустанно пекся о душе каждого монаха, утешал и ухаживал за братией, как врач.

К другим обязанностям игумена сохранившиеся письменные источники относят: заботу о хозяйственных нуждах монастыря, о чинности и благопристойном поведении братии, о безупречности их знаний и чистоте православного вероучения. Игумен должен всех вверенных ему братий «увещевать и учить тому, что свято», «не злоупотреблять властью» и прежде всего – показывать пример святости в собственной жизни, чтобы кто-либо из братии, соблазнившись его нерадением, не подвергся падению.

Отношение игумена к братии

Теме отношения игумена к вверенному его попечению монашескому братству занимает бóльшую часть всего объема святоотеческих поучений, касающихся настоятеля монастыря. В наиболее сжатом виде эти отношения охарактеризованы в тексте правил преподобного Макария Александрийского: братия должны бояться настоятеля как господина и любить как отца. Именно этим непростым сочетанием строгости и любви исполнено содержание всех найденных поучений по теме.

В заботе о братии настоятелю следует придерживаться среднего пути: не попускать их чрезмерного телесного покоя без духовных трудов, но при этом и не утеснять их в телесных нуждах – пище и одежде – до такой степени, которую они не смогут понести. Необходимо «одинаково доставлять им и духовную, и плотскую пищу, и не подавать никакого повода к нерадению».

Одного из своих постоянных собеседников – архимандрита Павла преподобный Исидор упрекает за то, что, несмотря на множество собранных им братий и добрый настрой его общежития, монахи пребывают в праздности. Указывая на пример Самого Спасителя и апостола Павла, преподобный советует «обучить братию трудиться». В противном случае, имея пропитание и праздную жизнь, братия не смогут быть «чистыми от лукавых помыслов».

Важным аспектом управления обителью египетские отцы считали равное отношение игумена ко всем братиям, а также недопустимость создания каких-либо утеснений одному брату ради льгот другому. Так, например, преподобный Орсисий предупреждает игумена:

«Паче же всего, – говорит он, – остерегайся одного любить, а другого ненавидеть, но всем изъявляй уравнение: иначе может случиться, что кого любишь ты, того ненавидит Бог, и кого Бог любит, того ненавидишь ты».

А сохранившееся среди апофтегм увещание иноков свидетельствует, что особое отношение игумена к кому-либо из братии порождает в предпочтенном перед другими брате дерзость и властолюбивые стремления.

Вместе с тем есть случаи, которые условно можно считать исключением из этого общего правила. Учитывая тот факт, что братия приходят в монастырь из мира с различным рвением к монашеской жизни, из разных слоев общества и с разными способностями, пути достижения истинно монашеского настроя для каждого очень индивидуальны. При этом в большинстве монашеских общин есть некоторые братия, выделяющиеся среди других высотой своей жизни: те, кто, по словам преподобного Макария Великого, «уязвлены любовью и пылким стремлением к Богу» и с несвойственной другим братиям легкостью предаются делу молитвы, подвизаются и понуждают себя всегда к духовному труду.

Как правило, из-за такого рвения одного из членов общины, у других, одаренных другим образом или проводящих в монастыре нерадивую жизнь, возникают различные неблаговидные чувства: зависть, сварливость, желание умерить непонятную для них горячность. Именно в такую ситуацию должен незамедлительно вникать игумен монастыря. Главная его задача – уберечь радеющих о подвиге братий от насмешек и зависти остальных. Впрочем, игумену необходимо обладать достаточной чуткостью к вопросам внутренней жизни, чтобы отличить действительно преуспевших во внутреннем делании братий от тех, кто, уклоняясь от уставного порядка жизни в монастыре, лишь прикрывается таким деланием.

Отдельная группа поучений посвящена вопросу исправления игуменом недостатков вверенных ему монахов.

Так, преподобный Антоний предостерегает игуменов от потворства братским порокам и предупреждает таковых, что осуждение подопечных взыщется с начальствующего в полной мере. «Обличай, – говорит он, – и исправляй детей своих духовных, потому что с тебя взыщется осуждение их».

Преподобный Макарий Великий также акцентирует внимание на необходимости воспитательных мер со стороны настоятеля.

«Посему внешне соблюдайте сан настоятеля, как то: распоряжайтесь, или приказывайте, или подавайте советы искуснейшим из братий, или иному запрещайте, или обличайте, где нужно, или увещевайте, где должно, по заповеди апостольской, чтобы, по неведению, под предлогом смирения и кротости, не пришли в замешательство дела монастырские, когда настоятели и подчиненные не сохранят чина последовательности».

Уникальный эпизод из жизни преподобного Пахомия доносит до нас одна из коптских версий его Жития. В нем описывается ситуация, когда некоторые братия, обладавшие телесной крепостью, видя смирение преподобного, стали насмехаться над ним и дерзить ему, проявляя откровенное непослушание. Преподобный терпел насмешки около пяти лет. Видя, что наглецы не исправляются, он всю ночь молился Богу и по Его внушению сделал им строгий выговор. Когда же святой отец убедился в тщетности выговора, то, по свидетельству коптского текста, «встал без посоха и оружия для сражения, и была в тот момент только дверная задвижка в его руке. И погнал он их всех, одного за другим, во имя Бога и выбросил их из монастыря. И бежали они так, как будто их преследовало войско или огонь».

В одной из книг Пахомиевского корпуса есть история о брате по имени Сильвиан. Через двадцать лет монашеской жизни он стал жить нерадиво и произносил дерзкие речи среди братьев. Преподобный Пахомий велел изгнать его из монастыря, но после раскаяния согрешившего и поручительства одного из братий переменил мысли и оставил его в монастыре.

Однако, анализируя все описываемые выше примеры, не следует забывать, что любые строгие меры совершались по отношению к братии либо ради общей пользы, либо для спасения души согрешающего. При этом, по свидетельству преподобного Макария, употребляя внешне данную ему власть и, возможно, проявляя определенную внешнюю строгость, внутренне игумен должен почитать себя «рабом, недостойным всякого из братии». Только таким образом он может сохранить внутри себя мирное устроение и одновременно поддерживать в монастыре должную дисциплину.

Преподобный Антоний заповедует игумену делать обличения со страхом Божиим, не поддаваясь лицеприятию. Дважды он упоминает о том, что, прежде чем давать подопечным какие-либо рекомендации, нужно исполнить их самому. Поступать противоположным образом «есть величайшее из всех безобразий».

Преподобный Исидор пишет, что при общении с братией игумену следует индивидуально выбирать для каждого брата манеру подачи речи и, «соединив со смелостью почтительность и с выговорами ласковость, приступать к уврачеванию тех, которые сами себя не знают».

В заключение раздела следует обратить внимание на имеющееся в переписке преподобного Исидора Пелусиота предостережение от впадения игумена в две различные крайности при управлении монастырем.

«Знаю, – говорит святой отец, – а может быть, знаете и вы, некоторых таких настоятелей, которые, будучи невоздержны и расточительны, уцеломудривают подчиненных тем, что падшим определяют тяжкие наказания, и таких, которые, ведя себя строго и целомудренно, подначальных оставляют исполненными тех страстей, над которыми господствуют сами, потому что не налагают наказаний, но оказывают чрезмерную кротость. А посему, одни погрешают тем, что сами хуже своих законов, а другие – тем, что делают худшими подчиненных…».

Святой отец советует настоятелям первого типа держаться своих собственных повелений и не совершать противных им проступков, а принадлежащим ко второму типу – предотвращать прегрешения братий и не позволять им делать всё по собственной воле. Снисхождение, по мысли преподобного, нужно оказывать только тем, кому оно идет на пользу, а наказывать тех, которые в снисхождении настоятеля видят лишь его слабость.

Выводы

Анализируя приведенные житийные примеры и поучения египетских святых отцов IV–VII веков, можно назвать некоторые общие черты игумена, который мог понести бремя своего послушания без вреда себе и возглавляемой им общине монахов.

Ему рекомендовалось смотреть на дело руководства обителью как на тяжелое и ответственное послушание, а не на средство удовлетворения собственных амбиций.

Необходимо было иметь достаточный опыт монашеской жизни, делать самому то, чему он намеревался учить других, и молиться Богу о даровании ему сил к правильному управлению обителью.

Отличительными чертами игумена являлись смиренномудрие, рассудительность и милосердие. Для поддержания в обители должного благочиния игумену дозволялось употреблять строгость, и на словах взыскивать больше, нежели он намеревался взыскать на деле.

На игумена возлагалась обязанность по обеспечению братий всем необходимым для жизни в монастыре, по их наставлению в мысленной брани, по увещанию к ревностному прохождению ими монашеского жительства, по хранению в чистоте вероучительных истин и совершенствованию их богословских познаний.

Исполняя возложенные на них послушания, святые отцы-игумены рассматриваемого нами периода не теряли индивидуальности своего устроения и старались избегать неестественного подражания своим предшественникам.

В отношениях с братией игумен сочетал в себе качества мудрого, строгого руководителя и любящего отца, а также всячески старался избегать предпочтения одних братий другим. Исправление недостатков братий вменялось ему в обязанность, за неисполнение которой он даст ответ Богу. При этом, употребляя внешнюю строгость и принимая какие-либо меры, внутренне игумен осознавал себе «рабом всякого из братий».

Ему не следовало уклоняться с пути управления монастырем ни в сторону личного подвига в ущерб попечению о братиях, ни в сторону чрезмерной строгости над подопечными при собственной нерадивой жизни.

В заключение доклада хотел бы отметить, что при внимательном изучении обстоятельств монастырской жизни рассматриваемого периода и тех сложностей в управлении монастырем, которые возникали пред святыми отцами-настоятелями, а также при множестве разнящихся с нынешней действительностью второстепенных особенностей, основные принципы концептуально не изменились. Поэтому методы и рекомендации по отношению к игуменскому служению, сохранившиеся в сочинениях отцов, несомненно, остаются актуальными и способствуют внутреннему преуспеянию и игумена, и вверенных ему братий.