Доклад игумена Симеона (Кулагина), наместника Свияжского Успенского мужского монастыря Казанской епархии на собрании монашествующих Вологодской митрополии «Актуальные проблемы современного монашества» в рамках торжеств, посвященных 180-летию со дня рождения игумении Таисии (Солоповой), Череповец, 20 октября 2022 года.

Ваше Высокопреосвященство, Ваше Преосвященство! Уважаемые отцы и матушки! 

Для меня большая честь и ответственность выступить перед собранием монашествующих Северной Фиваиды. Аскетический и молитвенный опыт подвижников монастырей Русского Севера – это настоящая энциклопедия монашеской жизни. Так, например, «Устав о скитской жизни» преподобного Нила Сорского остается для нас, современных монахов, ярким, хоть и труднодостижимым идеалом.

В своем небольшом сообщении мне хотелось бы остановиться на теме послушнического искуса в современном монастыре. И, если позволите, поделиться некоторыми практическими соображениями. Они будут основаны на собственном опыте, то есть будут наверняка субъективными. Как говорил святитель Феофан Затворник: «Теория – это придворная дама, а практика – это медведь в лесу». Эти соображения формулировались как при выполнении нынешнего моего послушания игумена Свияжского Успенского монастыря Казанской епархии, так и при прохождении послушания в Введенском монастыре Оптина пустынь, где в течение довольно долгого времени по благословению отца наместника приходилось заниматься трудниками, которые в большом количестве приходили в монастырь. Состав этих трудников был довольно подвижен, разнообразен и значителен по количеству – одновременно в Оптиной в те годы находилось около 150 трудников. Многие из них, пройдя положенный искус, приняли обеты и присоединились к монастырскому братству. И одной из моих обязанностей была, как выражался наш приснопоминаемый наместник отец Венедикт, – «селекционная работа». То есть задача увидеть среди приходящих в монастырь тех, кто действительно готов и способен к монашеской жизни, и помочь им на пути прохождения испытания, то есть искуса.

Приходящих в современный монастырь можно разделить на две большие группы. Первая – это те, кто приходят в монастырь под давлением тяжелых жизненных обстоятельств, которые, если честно посмотреть в корень проблемы, чаще всего вызваны страстями, или, говоря научным языком, зависимостями – алкогольной или наркотической. Это очень значительная часть, хотя, конечно, точной статистики привести невозможно. Многие из этих страждущих действительно получают в монастыре помощь и ослабление страстей. Но, как показывает опыт, это чаще всего ремиссия, и страсть по прошествии времени имеет обыкновение возвращаться. И это очень важный момент, который необходимо учитывать при обсуждении возможности пострига. Ремиссия, даже через годы, может закончиться срывом, когда человек практически теряет контроль над собой. Конечно, есть примеры, когда христианин ушел от страстей (зависимости) и, с Божией помощью победив их, становится хорошим монахом, соблюдающим обеты. Но все же при имеющейся зависимости это большая редкость, настоящее чудо Божие, и не случайно Церковь благословляет не совершать в таких случаях хиротонию.

Другая же группа – это те, кто приходят в монастырь действительно под действием призыва Божия, хотят посвятить свою жизнь Богу и испытать себя на этом пути. В этом случае, важнейшей частью послушнического искуса является полноценное вхождение в уставную жизнь монастыря. Как опять же говорил отец Венедикт: «Устав – первый старец в монастыре». Это бывает непросто даже для вполне воцерковленных еще в миру послушников, так как образ и ритм духовной жизни на приходе и в монастыре значительно отличаются. Общежительный монастырь – это, несомненно, самая здоровая среда для проходящего послушнический искус.

Существует и другая важная задача для игумена и монастырского духовника. Братия, приходящие с сознательным желанием монашеской жизни, зачастую имеют идеалистистические представления о монастыре. И это нормально. Когда человек еще только проявляет интерес к монашеской жизни, он черпает информацию из житий святых, патериков, святоотеческой литературы. Но, придя в монастырь, причем в любой монастырь, он видит значительные отличия от того идеала, который он себе представлял. Действительно, жития святых в каком-то смысле сродни иконе. У них нет задачи подробно и во всех аспектах описать жизнь и личность святого, а лишь в назидание читающим наиболее полно раскрыть его подвиг. Как каноническая икона – это не портрет, чем она и отличается от живописи. Икона не передает в деталях, фотографически облик святого, а, как и житие, раскрывает его подвиг.

Таким образом, знание святоотеческого наследия у послушника должно сочетаться с трезвенным и смиренным отношением к реальности. Игумен или духовник должны помочь ему в этом. Наверное, об этом говорится в Древнем патерике: «Если видишь новоначального, стремящегося взойти быстро на небо, то сбрось его на землю».

Можно, и на мой взгляд нужно, объяснить послушнику, что несоответствие идеалам не является особенностью именно этого монастыря. Или именно нашего времени. Очевидно, что монашеская жизнь, описанная, например, в патерике, имела еще много не описанных сторон, включающих в себя бытовые, материальные вопросы, личные взаимоотношения и т. д. Примером нам могут служить некоторые малоприятные сцены жизни общежительного монастыря, описанные в «Душеполезных поучениях» аввы Дорофея. Если послушник скорбит какими-то неприятными обстоятельствами в монастыре, несоответствующими, на его взгляд, идеалам монашества, можно привести ему эти сцены из жизни древней и прославленной обители.

Так же реальностью – и не только сегодняшнего дня, а уже многих столетий – является то, что большинство современных послушников и монахов подвизаются в довольно посещаемых монастырях, несущих, в том числе, общественное служение. Заблуждение, что это лишь примета нашего времени. И в прошлом, наиболее многочисленные монастыри и, соответственно, бóльшая часть монашеской братии, несли, в том числе, общественное служение. Раскрыть послушнику важность и необходимость такого служения – тоже является актуальной задачей при прохождении искуса. Это, конечно, в меньшей степени касается тех, наверное, немногочисленных обителей, где подобное служение почти отсутствует.

Еще один вопрос прохождения послушнического искуса в современном монастыре – практически повсеместная доступность интернета. В некоторых монастырях, например, на Афоне, запрещают пользоваться телефонами и гаджетами. Такая попытка была и в Оптиной пустыни. Правда, это привело к разделению братии на тех, кто по послушанию имеет право на телефон (и это большая группа), и на всех остальных. Впоследствии от такого разделения, конечно же, пришлось отказаться. Видимо, в современных реалиях подобный запрет возможно осуществить в удаленных монастырях, где и без того связь зачастую очень плохая. В большинстве случаев это становится частью личной аскезы, где опять же игумен и/или духовник могут помочь послушнику найти некую золотую середину.

Важной частью послушнического искуса является включенность в богослужебную жизнь обители. Именно это позволяет послушнику легче соблюдать правило посещения всех монастырских служб. Сами его способности и личные черты помогают подобрать храмовое послушание – пономарь, чтец, певчий. Правда, такие послушания могут нести в себе некую духовную опасность для новоначального послушника, стать источником гордости. Но отсутствие включенности, участия в богослужебной жизни может явиться опасностью еще большей.

Большое значение в воспитании послушника в уставных традициях имеет не только обязательное посещение богослужения – как совершенно необходимая часть жизни общежительного монастыря, но и посещение общей трапезы. И это невозможно без участия в этой трапезе игумена и старшей братии. Именно на трапезе важным становится чтение. Например, на обеденной трапезе это чтения жития святого дня. На ужине – святоотеческих наставлений. Так принято в нашей обители, и это заимствовано из Оптиной пустыни. Небольшое и, может быть, не всегда внимательно выслушанное чтение – в силу своей регулярности, повседневности становится важной частью жизни послушника, наравне с молитвенным правилом.

В продолжение темы монастырской трапезы важным вопросом является соблюдение обета постничества монастырской братией. Обычно под постничеством, как монашеским обетом, подразумевается не только соблюдение многодневных постов, постных дней и дополнительного монашеского поста в понедельник, а отказ от мясных блюд. По-видимому, это тема довольно сложная для современного монашества, так как она практически не имела рассмотрения на форумах и собраниях. Можно лишь поделиться (памятуя о правиле советовать то, что исполняешь сам), что в общежительном монастыре, где отказ от мяса поддерживается всей братией, в том числе игуменом и старшей братией, не представляет большого труда соблюдать подобный рацион и послушнику. Опять же вспомню свою родную обитель – Оптину пустынь – где вся многочисленная братия соблюдает подобное ограничение, что позволило и мне отказаться от мяса после поступления в монастырь и поддерживать это правило как самому, так и среди братий той обители, куда я был впоследствии направлен для несения игуменского послушания. Конечно, в этом вопросе мы должны руководствоваться заповедью апостола: Ядый не ядущаго да не укоряет; и не ядый ядущаго да не осуждает (Рим. 14:3). Но всё же здесь речь идет об одном из монашеских обетов и об устойчивой церковной традиции именно так понимать его. Хотелось бы привести случай, связанный с преподобным Иустином (Поповичем). К нему обратились братия одного сербских монастырей с просьбой преподать наставления по стяжанию умной Иисусовой молитвы. Преподобный им ответил кратко: «Для начала перестаньте есть мясо».

Что касается молитвенного правила, то мы сейчас живем в эпоху, когда нам доступны самые разные традиции, большей частью восходящие к русской или афонской. Русская традиция включает в келейное правило каноны и акафисты. Афонская – делает упор на Иисусову молитву и святоотеческое чтение. При этом чтение Священного Писания характерно для обеих этих традиций келейного молитвенного правила. Как видно, в современных монастырях чаще всего происходит сочетание этих традиций. На мой взгляд, наиболее важной и необходимой частью молитвенного правила послушника должна являться Иисусова молитва и ежедневное чтение Священного Писания, прежде всего Евангелия. Послушник должен понять, что исполнение заповедей Божиих невозможно без их досконального знания. Остальные части правила, кроме Иисусовой молитвы и Писания, наверное, являются некоторым дополнением.

Во время прохождения послушнического искуса проявляется и такая необходимая и практическая черта для будущего монаха, как усидчивость. Кроме возвышенных добродетелей – любви, покаяния, молитвы, воздержания – для монастырского монаха совершенно необходима способность просто пребывать в монастыре. Далеко не все, даже добродетельные христиане, способны к этому, и таким образом возникает вопрос – способны ли они к монашеской жизни? Может, им подходит больше приходское или, например, миссионерское служение.

При этом, как замечено, вполне хорошие монахи вырастают не только из тех послушников, которые, придя в монастырь, сразу же остались в нем. Есть еще как минимум один весьма распространенный вариант: послушник (или еще трудник) проходит искус; столкнувшись с реалиями, он чувствует некоторое разочарование, возвращается в мир, но, не найдя уже в миру возможности реализовать внутренний призыв служения Богу, возвращается в свой монастырь и уже с новым трезвенным и смиренным отношением вновь приступает к прохождению искуса. Немало довелось видеть замечательных монахов, прошедших такой путь. Крайней и совершенно ненормальной формой является хождение послушника или, тем более, монаха от монастыря к монастырю. Это зачастую приобретает вид некоторой болезни, в чем-то сродни зависимости алкогольной или наркотической. Кстати, давно назрела проблема регламентации перехода монахов и приукаженных послушников из монастыря в монастырь, так как сейчас подобная регламентация касается лишь клириков.

Относительно отпуска для послушника. Исходя из правила рекомендовать то, что смог пройти сам. У меня первый отпуск был после шести лет пребывания в монастыре. Как минимум надо укрепиться и проверить свою способность пребывать в монастыре, принять эту обитель как свой дом, прежде чем отправляться в отпуск. При этом замечено, что почти неизбежно приходится отпускать послушника в небольшую поездку в родительский дом в первый год прохождения искуса, так как без этого бывает очень сложно справиться с унынием и тоской по близким. После такой поездки первый полноценный отпуск желателен уже по прошествии нескольких лет пребывания в монастыре.

Монашеский постриг для послушника не должен становиться каким-то решительным переходом, требующим радикально изменить жизнь. Уже проходя искус, послушник должен постепенно войти в уставной монашеский образ жизни. И постриг, таким образом, будет лишь свидетельствовать, что он уже живет по-монашески. В этом искусе большое значение имеет, насколько это возможно, полное, комплексное соблюдение обетов – послушание, нестяжание, безбрачие, постничество, пребывание в монастыре и другие. Так как замечено, что отклонение в одном из обетов зачастую приводит к полному расстройству всего монашеского образа жизни.

Монашество – это ответ на призыв Божий. Важнейшая совместная задача для игумена и послушника за время прохождения искуса понять – есть ли Воля Божия для принятия особых, чрезвычайных обетов? Является ли именно такой путь христианской жизни спасительным для этого конкретного человека? В поиске ответа на этот вопрос послушнику важно, насколько это возможно, отказаться от собственных представлений и поставить на первое место Бога. Не только поверить в Него, но и довериться Ему.

~ Игумен Симеон (Кулагин)