В сонме мучеников Русской Православной Церкви XX века особое, одному ему присущее место занимает священномученик митрополит Серафим (Чичагов). Родовитый русский аристократ и блестящий гвардейский офицер, благочестивый православный мирянин и вдохновенный приходской батюшка, самоотверженный монастырский игумен и строгий епархиальный архиерей – таковы яркие образы, которыми запечатлелась в русской церковной и гражданской истории замечательная личность святителя Серафима. В историю же русской святости святитель Серафим вошел прежде всего как мужественный исповедник и величественный священномученик, сочетавший эти два подвижнические служения в своей долгой и праведной жизни.

Митрополит Серафим (в миру – Леонид Михайлович Чичагов) родился в Санкт-Петербурге 9 января 1856 года в семье полковника артиллерии Михаила Никифоровича Чичагова и его супруги Марии Николаевны. Семья владыки Серафима принадлежала к одному из знаменитых дворянских родов России. Среди выдающихся предков Святителя – известный мореплаватель адмирал Василий Яковлевич Чичагов (1726–1809) и российский морской министр адмирал Павел Васильевич Чичагов (1767–1849) – видный военный и государственный деятель Александровской эпохи.

В 1874 году Леонид Чичагов оканчивает по 1-му разряду Императорский Пажеский корпус – самое аристократическое учебное заведение того времени. В нем будущий святитель получает фундаментальное военное и общее образование.

По окончании Пажеского корпуса Леонид Михайлович принимает участие в русско-турецкой войне (1876–1877). Л.М. Чичагов неоднократно проявляет мужество и героизм: на поле брани его производят в чин гвардии поручика и отмечают несколькими боевыми наградами.

Всего за свою жизнь владыка Серафим был удостоен более 10 российских и иностранных орденов.

Военную службу Леонид Михайлович сочетал с историко-литературной деятельностью.

Научившись на войне глубоко сопереживать страданиям раненых воинов, Леонид Михайлович ставит перед собой задачу овладеть медицинскими знаниями. Не имея специального образования, он разрабатывает свою систему лечения, изложение которой им было сделано в двух томах фундаментального труда «Медицинские беседы» (1895). Свою систему Леонид Михайлович успешно применял на практике: число своих пациентов он сам определял цифрой 20 000.

В 1879 году Леонид Михайлович женится на Наталии Николаевне Дохтуровой, внучатой племяннице Дмитрия Сергеевича Дохтурова, героя Отечественной войны 1812 года. Их брак отличался от многих великосветских браков того времени: Леонид Михайлович сумел привнести в уклад своей семьи дух традиционного православного благочестия. Именно эти начала были положены в основу воспитания четырёх дочерей – Веры, Наталии, Леониды и Екатерины.

Три дочери – Вера Наталия и Леонида впоследствии примут монашество. Внучка владыки Серафима игуменья Серафима († 1999, в миру – Варвара Васильевна Черная-Чичагова) станет первой настоятельницей возрожденного Новодевичьего монастыря в Москве. Благодаря ее самоотверженным трудам будут собраны материалы к канонизации митрополита Серафима и переизданы почти все его сочинения.

Незадолго до издания «Медицинских бесед» Л.М. Чичагов выпускает брошюру духовного содержания «Что служит основанием каждой науки?» (1890). Уже в этой брошюре ясно выразились глубокая вера Леонида Михайловича и его стремление к богословскому осмыслению действительности. В душе Леонида Михайловича созревает стремление целиком посвятить себя служению Богу.

И вот, в 1890 году в судьбе Л.М.Чичагова происходит неожиданный для многих поворот: по благословению своего духовного отца – святого праведного Иоанна Кронштадтского, на пике военной карьеры, Леонид Михайлович уходит в отставку и начинает готовиться к принятию священного сана. Это решение поначалу встречает непонимание как со стороны светского общества, так и со стороны родных.

Многие из петербургских аристократов и придворных недоумевали, как могло случиться, чтобы блестящий офицер, душа аристократических салонов вдруг решил круто изменить привычный образ жизни. Сознавая сложность предстоящей жизненной перемены в семье Чичаговых и хорошо понимая всю тяжесть бремени матушки любого священника, отец Иоанн Кронштадский счёл необходимым в личной беседе с Наталией Николаевной убедить её дать согласие на принятие мужем священного сана.

В 1893 году, будучи к тому времени уже в чине полковника, Леонид Михайлович принимает священный сан. Он служит в различных приходах Москвы и отдает все свои силы благоустроению храмов, жертвуя на их ремонт личные средства.

Испытания первого года священнического служения усугубились для отца Леонида неожиданной тяжелой болезнью супруги, матушки Наталии. Болезнь привела ее в 1895 году к безвременной кончине, лишившей матери четырех дочерей, старшей из которых было 15, а младшей – 9 лет.

Скорбя о потере близкого человека и сосредоточившись на молитве, отец Леонид тянется в это время к монастырской жизни. Именно тогда он начинает составлять широко известную «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря», первое издание которой вышло в свет в 1896 году.

В 1898 году, оставив дочерей на попечение доверенных лиц, отец Леонид принимает постриг с именем Серафим и зачисляется в штат Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. Вскоре, уже в сане архимандрита, он назначается настоятелем Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря. В 1899 отец Серафим издает составленный им «Летописный очерк Зосимовой пустыни», а в 1904 выходит в свет «Житие преподобного Евфимия Суздальского, чудотворца», также составленное отцом Серафимом.

Как известно, «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря», написанная владыкой Серафимом, сыграла решающую роль в вопросе канонизации Преподобного Серафима Саровского. Используя свои связи в придворных кругах, архимандрит Серафим сумел передать «Летопись» Императору Николаю II.

Прочитав ее, Государь пришел к мысли о необходимости прославления преподобного Серафима в лике святых. Несмотря на сопротивление большей части членов Священного Синода, торжественная канонизация и открытие мощей преподобного Серафима Саровского состоялись в 1903 году. Подготовка канонизации и связанных с нею торжеств была возложена на архимандрита Серафима.

Архимандрит Серафим с поставленной задачей справился блестяще. Здесь с необычайной силой раскрылись выдающиеся организаторские способности владыки Серафима. Кроме того, им были составлены «Слово в день прославления преподобного Серафима» и «Житие преподобного Серафима, Саровского чудотворца».

Господь вел Своего избранника к высоте архиерейского сана. В 1905 году архимандрит Серафим был хиротонисан во епископа Сухумского, а затем попеременно направлялся на Орловскую (1906), Кишиневскую (1908) и Тверскую (1912) кафедры – в сане архиепископа. Повсюду он проявлял себя в качестве ревностного устроителя жизни приходских общин.

В работе Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917–1918 годов владыка Серафим участвовал на правах правящего архиерея Тверской епархии, возглавив Соборный отдел «Монастыри и монашество».

В конце 1917 года, изгнанный раскольниками со своей кафедры, святитель Серафим назначается Святейшим Патриархом Тихоном на Варшавскую кафедру, вступить в управление которой он так и не смог из-за военных действий в Польше.

Разумеется, что столь яркий, талантливый архиерей мешал властям в их политике по уничтожению религии. В 1921 году, будучи к тому времени уже в сане митрополита, владыка Серафим впервые был арестован и приговорен к ссылке в Архангельскую область.

После своего возвращения владыка Серафим в 1924 году вновь подвергся аресту: ему вменялось в вину прославление в 1903 году преподобного Серафима Саровского. Спустя несколько месяцев владыка Серафим по ходатайству Патриарха Тихона был отпущен, однако, по настоянию властей, Москву ему пришлось все же покинуть.

Период с 1926 по 1928 год владыка проводит в Воскресенском монастыре под Шуей, у знавшей его еще архимандритом игумении Арсении (Добронравовой).

В 1928 году митрополит Серафим возвращается к делам церковного управления с назначением на Ленинградскую кафедру, где царил в то время дух смуты и церковного разделения, охвативший значительное число ленинградских приходов. Раскол был на руку большевистской власти. Тем не менее, благодаря активной деятельности и авторитету владыки Серафима к последнему году его пребывания на Ленинградской кафедре в епархии осталось лишь два так называемых «иосифлянских» прихода.

Вероятность скорого очередного ареста святителя Серафима побудили митрополита Сергия (Страгородского) и Временный Патриарший Священной Синод 14 октября 1933 года издать указ об увольнении владыки Серафима на покой. Промысел Божий давал святителю Серафиму еще несколько лет, чтобы он мог подготовиться к своему последнему служению – мученическому подвигу за веру во Христа.

После возвращения в Москву и кратковременного проживания в резиденции митрополита Сергия в Бауманском переулке, в 1934 году владыка Серафим нашел свое последнее пристанище в двух комнатах загородной дачи, находившейся недалеко от станции Удельная Казанской железной дороги.

Из воспоминаний Матушки Серафимы (Чичаговой-Черной) – внучки митрополита Серафима: «Я тогда была студенткой вечернего факультета Института тонкой химической технологии и работала в Институте органической химии Академии наук лаборанткой. В 1936–1937 годах я практически жила с дедушкой.

Мой день начинался в шесть часов утра и заканчивался около полуночи. Утром, естественно, дедушка еще спал, но вечером – уже в кровати – всегда ждал меня, рассказывал что-либо интересное, происшедшее за день, благословлял меня, и я шла к матушкам ужинать, засиживаясь подолгу за интересными разговорами. Обстановка и дух этого дома действовали на меня умиротворяюще.

Сойдя с электрички и приближаясь к даче, я представляла, как, войдя, встречу любовь и ласку, – и спадало напряжение после насыщенного дня, проведенного в «суете сует». На даче было две комнаты и большая кухня. Одна комната – дедушкина спальня с большим количеством икон, книг и рабочим письменным столом, другая – столовая-гостиная, где стояли обеденный стол, фисгармония и диван, на котором я спала, а на стене висел большой образ Спасителя в белом хитоне, написанный дедом.

По воскресеньям я ходила к обедне в Удельнинский храм, а вернувшись, находила дедушку уже «на ногах», и мы садились завтракать. Часто в это время к нему кто-либо приезжал… Вечером, когда все уезжали, дедушка садился за фисгармонию – с ней он никогда не расставался – и играл или сочинял духовную музыку, а я сидела на диване, смотрела на него или читала и ощущала благодать, от него исходившую…» 

В Удельной владыка Серафим не был одинок. Кроме внучки и дочерей, рядом с ним были две его верные келейницы – монахини Воскресенского монастыря Вера (Втюрина) и Севастиана (Агеева-Зуева). Они сопровождали владыку Серафима по благословению их настоятельницы – игумении Арсении в продолжение семи с лишним лет. Владыку посещали его многочисленные духовные чада, которых он не переставал отечески окормлять.

Нередко удельнинскую дачу владыки Серафима посещали видные церковные иерархи – среди них митрополит Алексий (Симанский) - будущий Патриарх Алексий I, и митрополит Арсений (Стадницкий).

Чем тверже, мудрее и прозорливее становился дух святителя Серафима, тем немощнее оказывалось его тело. К развивавшейся в течение многих лет гипертонии присоединилось заболевание сердца, вызвавшее водянку. В результате владыка Серафим почти потерял способность передвигаться и не выходил из дома.

30 ноября 1937 года последовал третий, последний арест митрополита Серафима. Его обвинили в «контрреволюционной церковно-монархической деятельности и агитации против выборов в Верховный Совет СССР». Прикованного к постели 82-летнего старца сотрудники НКВД вынесли из дома на носилках. Поняв, что в обычном автомобиле арестованного не увезти, сотрудники НКВД вызвали машину «скорой помощи» и на ней доставили владыку в Таганскую тюрьму.

Несколько недель физически беспомощный, умиравший старец с величием христианского первомученика противостоял новым гонителям Церкви. На допросах владыка держался мужественно, никого не выдал и не оговорил, виновным себя не признал.

7 декабря 1937 года «тройка» НКВД по Московской области приняла постановление о расстреле митрополита Серафима. 11 декабря 1937 года на полигоне в Бутово священномученик Серафим был расстрелян.

Через два дня после ареста митрополита Серафима нагрянувшие в дом сотрудники НКВД вывезли облачения, иконы, книги и ноты, принадлежавшие владыке. Оказалась безвозвратно утраченной последняя, неизданная часть «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря».

Через несколько дней арестовали келейниц владыки – монахинь Веру и Севастиану. Удивительна их судьба: ордер был выдан только на монахиню Веру, но мать Севастиана добровольно последовала вместе с ней. В лагере в 1938 году она умерла, а мать Вера, отбыв в заключении пять лет, вышла на свободу и скончалась в 1961 году. В 2005 году монахиня Севастиана была прославлена в сонме новомучеников и исповедников Российских († 1938; память 28 июня).

В 2002 году стали известны новые свидетельства о митрополите Серафиме, открывшиеся в связи с канонизацией двух священнослужителей – священномучеников Алексия (Никитского) и Симеона (Кулямина).

Священник Алексий и диакон Симеон служили в Троицкой Церкви пос. Удельная с начала 20-х годов. Притеснение служителей Церкви со стороны советской власти в это время выражалось, в частности, в непосильном налоге как на них самих, так и на общины, которые должны были платить налог за использование здания церкви.

И священноначалие, и рядовые пастыри писали заявления с протестом против фактического ограбления верующих. Одно из таких заявлений священнослужители Троицкой церкви сделали в 1937 году после того, как районный финансовый отдел в несколько раз по сравнению с предыдущим годом увеличил налог с дохода причта. В результате 26 января 1938 года отец Алексий и отец Симеон были арестованы сотрудниками НКВД.

Как следует из материалов допросов отца Алексия и отца Симеона, в вину им обоим ставилось близкое знакомство с митрополитом Серафимом.

Все время непродолжительного следствия арестованные священник и диакон провели в Таганской тюрьме в Москве. 28 февраля 1938 года священник Алексий Никитский и диакон Симеон Кулямин были расстреляны и погребены в общей безвестной могиле.

Сохранился протокол допроса от 2 декабря 1937 года некоего Глазунова П.А. В нем Глазунов дает показания против владыки Серафима: «Митрополит Серафим Чичагов является крупным авторитетом православной церкви, имеет большое влияние на верующих и духовенство. Чичагов, б. полковник, тесно связан с б. царем по военной и особенно по церковной линии. Чичагов во время моего посещения говорил:

«Православная церковь и духовенство переживают тяжелое время испытаний, кто останется верен до конца апостольской православной церкви, тот спасен будет. Сейчас идет большое искушение верующих и духовенства со стороны власти. Многие, боясь репрессий, отходят от церкви, а другие встали на сторону власти и предают православную церковь и духовенство…

Вы из истории хорошо знаете, что и раньше были гонения на христианство, но чем оно кончилось, торжеством христианства, так будет и с этим гонением – оно тоже кончится и православная церковь снова будет восстановлена и православная вера восторжествует… сейчас много народа страдает за веру, но это жемчуг, очищающийся в духовном горниле, и после этого будет много священномучеников за веру Христову, что не запомнит вся история».

Глазунов от себя добавляет: «Чичагова многие фанатики-верующие и попы имеют большое желание кононизировать как «святого» после его смерти».

Дошедшие до нас со страниц этого протокола подлинные слова владыки Серафима оказались пророческими. Наш долг – не только молитвенно чтить память святых новомучеников, но и подражать их нравственному примеру, хранить и изучать оставленное ими духовное наследие.

Образ Спасителя в белом хитоне и икона преподобного Серафима, молящегося на камне, написанные священномучеником Серафимом, сегодня находятся в московском храме во имя пророка Божия Илии в Обыденном переулке.

Святый священномучениче Серафиме, моли Бога о нас!

~ священник Вадим Суворов

azbyka.ru