27 июля 1980 года в Псково - Печерском Свято-Успенском монастыре почил благодатный духовный наставник схиигумен Савва (Остапенко).

Душа этого старца имела такую полноту благодати, что более семи тысяч людей считали его своим духовным отцом и духовно у него окормлялись. После себя отец Савва оставил множество писем, наставлений, аскетических сочинений, которые пользуются популярностью у православных читателей, помогая им найти свой путь в Царство Божие.

Родился Николай (так крестили его родители) в 1898 году на Кубани. Будущий старец появился на свет, как достойный плод благочестивых родителей, которые вели очень высокую духовную жизнь.

Мама старца имела восемь детей, могла отдать последнюю еду приходящим в дом странникам, а на вопрос мужа: «Катя, а чем же ты детей будешь кормить!?» - она уверенно отвечала - «Бог пошлет!» В такой набожной обстановке рос и воспитывался будущий великий старец. Поэтому и не удивительно, что, еще будучи маленьким ребенком, он твердо говорил: «Буду монахом». Но дорога к монашеству у него будет очень долгой.

Революция, гражданская война, тридцатые годы революционного террора, потом Великая Отечественная война. Вся жизнь Николая проходила в горниле тех скорбей, которые он переживал вместе со всей страной. О тех далеких годах жизни Николая почти ничего не известно. Несомненным остается лишь один факт – Николай веру сохранил. Через все беды, скорби и страдания он нес своей крест и свою веру. Когда другие его сверстники ходили в кино или театр, будущий монах шел на кладбище. Это было его любимое место, где он проводил немало времени.

Когда Николай жил и работал в Москве, то часто ездил на Ваганьковское кладбище, где подолгу молился возле могилы блаженного Николая. И не только молился, но и проповедовал Слово Божие богомольцам, которые также приходили на могилку старца. Возможно, там же он познакомился с прозорливой старицей, схимонахиней Марией, ученицей Нектария Оптинского. Матушка Мария привела его к афонскому старцу, схиархимандриту Иллариону, который стал его первым духовным наставником.

На просьбу принять тайный монашеский постриг старец ответил: «Не спеши, откроются монастыри, примешь постриг не тайный, а явный. Будешь жить в лавре». Сказано это было в конце тридцатых, когда вера жесточайшим образом преследовалась и ни о каком послаблении террора по отношению к Православной церкви не могло быть и речи.

Так получилось, что перед самой войной Николай получил серьезную травму – сложный перелом ноги, поэтому его на фронт не взяли. Всю войну он проработал в тылу, и после ее окончания увидел, как стали сбываться пророчества его духовника. Была открыта Троице-Сергиева лавра и другие монастыри. Возобновили прием слушателей некоторые семинарии. Так, в сорок восемь лет Николай поступает в семинарию и сразу же принимает монашеский постриг с именем Савва. Это случилось 7 ноября 1948 года. Через год святейший Патриарх Алексий I рукополагает монаха Савву в диакона, а потом и в иерея. 

Душа старца давно была готова идти узким путем монашеской жизни. Личность отца Саввы привлекла к себе внимание. Священноначалием он был назначен духовником богомольцев Троице-Сергиевой лавры. А те, в свою очередь, почувствовав почивающую в отце Савве благодать Божию, стали стекаться к нему чем дальше, тем больше. Эту же благодать почувствовал и дьявол, который стал нападать на отца Савву чем дальше, тем больше.

Интриги, которые он плел вокруг старца, привели к тому, что из Троице – Сергиевой лавры его высылают в мало кому тогда известный Псково-Печерский монастырь. Это был тяжелый удар для отца Саввы и его духовных чад.

Близко знавший старца архимандрит Рафаил Карелин, видя своего духовного наставника в годину искушений, был удивлен тому, с каким глубоким спокойствием и искренним доверием к Богу принимал старец эти удары судьбы. Он вел себя так, как будто все сплетни, клевета, наговоры, угрозы КГБ, зависть лжебратий касаются не его, а кого-то другого. Весь внутренний человек отца Саввы был сосредоточен только на Имени Иисуса Христа, больше его ничего не интересовало. Видно было, что старец все с ним происходящее предавал воле Божьей и покрову Пресвятой Богородицы.

Нужно сказать, что из всех грехов отец Савва самыми опасными считал трусость и боязливость. Старец говорил, что человек, в котором поселились эти страсти, живет как бы двойной ложной жизнью. Он лавирует, лукавит, не может твердо идти до конца. «У боязливого всегда кривая душа», – говорил он. Трусливый может, сам того не желая, незаметно для себя стать отступником и предать Христа.

– Как с этой страстью бороться? – спросили отца Савву.

– Преодолевай ее в малом, не надейся на людей. Страх перед Богом побеждает всякий другой страх. И усердно молись Божией Матери, Она наша Взбранная Воевода.

Не раз старец повторял своим ученикам слова из Откровения Иоанна Богослова: «Боязливых же…участь в озере, горящем огнем и серою (21:8)».

Еще один грех, который старец Савва изгонял из своих учеников с особой решительностью, был грех многословия. Батюшка учил своих учеников говорить кратко и по существу. Не у всех это получалось. Особенно тяжело эта наука давалась некоторым говорливым лицам женского пола. С ними старец особо не церемонился: «Закрой рот и отвечай на мои вопросы» – мог он резко прервать разговор. Одну женщину, которая, не смотря на его замечания, не переставала без умолку тараторить, он молча взял за шиворот и вывел из кельи. Но это были весьма редкие случаи. Все видели с какой любовью и состраданием он относился к людям, как искренне молился за них, как желал, как помогал, не щадя своих сил и здоровья.

Несомненно и то, что отец Савва обладал даром прозорливости и чудотворений. Духовный сын старца, архимандрит Рафаил Карелин, рассказывал, как враг рода человеческого всевал ему недоверие, а то и какое-то раздражение на старца. Как-то, болея тяжелой болезнью, которая требовала хирургического вмешательства, отец Рафаил с не присущим ему раздражением внутри себя произнес: «Ну, если ты святой, то давай, исцели меня». Старцу он при этом не сказал ни слова. Но тот его услышал и исцелил. Так, без слов и упреков, отец Савва вразумил и помог своему ученику преодолеть атаку хульных бесовских помыслов против своего учителя.

Весьма показательный случай произошел с одним из монахов лавры.

В молодости он вел весьма разгульную жизнь. Сколько мать не раз пыталась его вразумить, остановить, он ее не слушал и делал все вопреки ее уговорам. В какой-то момент она не выдержала и в порыве гнева, подойдя к иконам, сказала: «Будь проклят мой сын и будь проклят тот день, в который я его родила». Сразу же после этого ее сын увидел черную, будто из дыма сделанную, змею. Она по воздуху подлетела к нему и стала через рот входить внутрь него. Тот стиснул зубы и пытался сопротивляться, но змея все равно просочилась.

С тех пор он стал ее чувствовать внутри себя. Физически это проявлялось в страшной боли, которую он часто испытывал. Ему казалось, что зубы этой змеи разрывают все его внутренности, наполняют его своим ядом. Несмотря на то, что он от всей души покаялся в своей греховной жизни, пришел к вере и даже принял монашество, мучения его продолжались. К кому он не обращался за помощью, никто ему помочь не мог.

Оказавшись в лавре, этому монаху посчастливилось встретить отца Савву. Не зная истории его жизни, старец, лишь посмотрев на него, произнес стоявшим вокруг него паломникам: «Был у меня духовный сын, который не слушал мать и она его прокляла. Прошло много лет, он покаялся, но продолжает мучиться этим проклятием до сих пор. Не дай Бог оскорблять свою родную мать».

После исповеди и молитвы старца, змея вышла из этого монаха и больше к нему не возвращалась. Не случайно бесы так навязчиво всевают в умы заблудших душ слова с упоминанием хулы на мать. Матерщина - родная сестра богохульства, и те, кто ею пользуются, навеки губят свои души.

Центром духовной жизни отец Савва считал Причастие. Псалтырь и Новый Завет благословлял читать ежедневно в обязательном порядке. Смыслом умного делания и целью духовной брани для него было – стяжание мирного устроения души, смирения, любви и абсолютного, безоговорочного доверия Богу.

Почил старец 27 июля 1980 года в Псково - Печерском Свято-Успенском монастыре.

~ протоиерей Игорь Рябко

СПЖ