Детство будущей праведницы прошло в Санкт-Петербурге неподалеку от Новодевичьего монастыря, рядом с новой приходской Преображенской церковью. В доме N 101 на Забалканском проспекте в 1874 году и появилась на свет Божий малышка Лидочка. Отец девочки, купец первой гильдии Александр Иванович Лелянов, был владельцем сургучного завода и собственного дома при нем, а дядя Петр Иванович содержал престижный меховой магазин на Большой Морской.

Жизнь казалась безмятежной и радостной, пока в эту идиллию не вторглось горе. Лида окончила женскую гимназию, но прийти на выпускные экзамены самостоятельно не смогла, прилежную ученицу привезли из дома… в инвалидной коляске: в начале 1890-х годов девушку поразила коварная болезнь - энцефалит, причем, в очень тяжелой форме. Старания российских врачей, консультации медицинских "светил" в Европе - все оказалось тщетно. За одной напастью последовала другая - неизлечимая болезнь Паркинсона. В течение десятилетий недуг прочно расставлял сети-щупальца, не отпуская свою пленницу ни на секунду...

В 1909 году, когда близкие уже оставили всякую надежду на выздоровление, 35-летнюю мученицу перевезли в Гатчину к старшему брату Владимиру. Здесь, в двухэтажном доме в самом центре Гатчины, Лелянов содержал аптеку. По описанию современников, Владимир Александрович, "слабенький, маленький благообразный старичок", самоотверженно ухаживал за страдалицей вместе с сестрой Юлией.

В 1912 году больную полностью парализовало. Все тело словно окаменело: казалось, кто-то опутал его невидимыми оковами, тяжелыми, как свинец, и надел на застывшее лицо восковую маску. Говорить было мучительно трудно. Монотонная медленная речь напоминала режущий звук на поцарапанной грампластинке. Прогнозы медиков были неутешительными: болезнь Паркинсона должна привести к резким изменениям психики. Раздражительность, навязчивые идеи, эгоцентризм, и в итоге полное разрушение личности и слабоумие - по мнению специалистов, неминуемый исход, а, следовательно, верный путь страдалицы в психиатрическую больницу. Но, к изумлению скептиков, матушка безропотно несла свой тяжкий крест, поражая всех своей необыкновенной кротостью, смирением, покорностью, сосредоточенностью. Углубленная в постоянную молитву, праведница без малейшего ропота переносила лишения, выпавшие на ее долю. Словно в награду за нечеловеческое терпение Гатчинская подвижница получила редкий дар утешения душевной тоски, уныния, печали и скорби.

Долгое время о недужной знал лишь узкий круг знакомых семьи Леляновых. Но постепенно вокруг матушки сплотилась настоящая духовная семья. По воспоминаниям Ольги Эдуардовны Вейерт, уроженки Гатчины и духовной дочери матери Марии, в 1921 году был организован молитвенный кружок почитания, названный в честь святого праведного Иоанна Кронштадтского. Организатором и руководителем этого православного сестричества выступил священник Покровского собора протоиерей Иоанн Смолин, ласково называвший матушку "многострадальной, многосострадательной и любвеобильной".

В первой половине 1922 года Лидия была пострижена в монахини с именем Мария архимандритом Александро-Невской Лавры Макарием (Вос­кре­сен­ским) по благословению будущего новомученика митрополита Вениамина (Казанского). Келья матушки напоминала церквушку: множество икон, огоньки лампадок, мерцание золотых окладов, аромат воска.  В этой уютной комнатке постоянно собирались для молитвы, чтения святых отцов и духовных бесед сестры. В основном, это были гатчинские девушки из благочестивых семей, считавшие своей спасительной целью жить по монашеским обетам и помогать матушке принимать посетителей. А посетителей было множество, лю­ди ожи­да­ли оче­ре­ди в при­хо­жей, мно­гие при­но­си­ли про­дук­ты и день­ги, ко­то­рые мать Мария в свою оче­редь раз­да­ва­ла нуж­да­ю­щим­ся. Она име­ла огром­ный дар уте­ше­ния и ис­це­ле­ния скор­бя­щих душ. Вот «юно­ша, уны­вав­ший по­сле аре­ста и ссыл­ки от­ца-свя­щен­ни­ка, вы­шел от ма­туш­ки с ра­дост­ной улыб­кой, сам ре­шив­шись при­нять сан диа­ко­на. Мо­ло­дая жен­щи­на от гру­сти при­шла к свет­лой ра­до­сти, так­же ре­шив­шись на мо­на­ше­ство. По­жи­лой муж­чи­на, глу­бо­ко стра­дав­ший о смер­ти сы­на, вы­шел от ма­туш­ки вы­прям­лен­ный и обод­рен­ный. По­жи­лая жен­щи­на, во­шед­шая с пла­чем, вы­шла спо­кой­ная и твер­дая».
По­се­тив­ший мо­на­хи­ню Ма­рию в мар­те 1927 го­да про­фес­сор Иван Ан­дре­ев по­жа­ло­вал­ся ей на одоле­вав­шую его тос­ку, ко­то­рая дли­лась ино­гда до несколь­ких недель и от ко­то­рой он не знал сред­ства из­ба­вить­ся. «Тос­ка есть крест ду­хов­ный, – от­ве­ти­ла ему матушка, – по­сы­ла­ет­ся она в по­мощь ка­ю­щим­ся, ко­то­рые не уме­ют рас­ка­ять­ся, то есть по­сле по­ка­я­ния впа­да­ют в преж­ние гре­хи. А по­то­му – толь­ко два ле­кар­ства ле­чат это по­рой крайне тяж­кое ду­шев­ное стра­да­ние: на­до или на­учить­ся рас­ка­и­вать­ся и при­но­сить пло­ды по­ка­я­ния, или – со сми­ре­ни­ем, кро­то­стью, тер­пе­ни­ем и ве­ли­кой бла­го­дар­но­стью Гос­по­ду нести этот крест ду­хов­ный, тос­ку свою, па­мя­туя, что несе­ние это­го кре­ста вме­ня­ет­ся Гос­по­дом за плод по­ка­я­ния. От мыс­ли этой в уми­ле­ние прий­ти на­до, а то­гда тос­ка по­сте­пен­но рас­та­ет и ис­тин­ные пло­ды по­ка­я­ния зач­нут­ся…»
От этих слов ма­туш­ки Ма­рии у ме­ня в ду­ше точ­но кто опе­ра­цию сде­лал и уда­лил опу­холь ду­хов­ную… И вы­шел я дру­гим че­ло­ве­ком», – вспо­ми­нал про­фес­сор.

прмц. Мария в своей келье. Фото конца 1920-х гг.

За наставлением и умиротворением к Божией избраннице приезжали паломники из Петрограда, Москвы, из самых отдаленных уголков необъятной России. В доме Марии с утра до поздней ночи ожидал приема народ, изнемогавший под тяжестью скорбей революционной эпохи, богомольцы самого разного возраста, положения и образования: от неграмотных прачек до университетских профессоров, от приходских батюшек до архиереев. Многочисленные дарственные фотографии на стенах приемной от благодарных посетителей стали своеобразной летописью жизни Гатчинской праведницы: вот памятный снимок убиенного митрополита Иосифа с трогательным посвящением матушке - цитатой из духовного дневника "В объятиях Отчих", рядом - фото митрополита Вениамина с надписью "Глубокочтимой страдалице, матушке Марии, утешившей среди многих скорбящих и меня грешного».

В лихую годину монахиня стала настоящим столпом непоколебимой твердой веры, до конца отстаивая правду. Когда среди духовенства возник протест против Декларации митрополита Сергия, в которой многие увидели признаки недопустимого компромисса и порабощения свободы Церкви, Мария оказалась на стороне сподвижников митрополита Петроградского Иосифа (Пет­ро­вых). Окормлявший ее отец Петр Белавский и многие священники, миряне, монашествующие и иерархи также не согласились с декларацией, сохраняя верность митрополиту Петру, которого считали своим законным правящим архиереем.

19 февраля 1932 года матушку в ходе акции по "изъятию монашек и монахов", которую ОГПУ проводило тогда по всей стране, арестовали. При аре­сте двое со­труд­ни­ков ОГПУ по­до­шли к по­сте­ли мо­на­хи­ни и, ухва­тив ее за вы­вер­ну­тые ру­ки, по­во­лок­ли по по­лу и по зем­ле, а за­тем, рас­ка­чав за ру­ки и за но­ги, за­бро­си­ли в ку­зов гру­зо­ви­ка. Од­на­ко на­хож­де­ние мо­на­хи­ни Ма­рии в тюрь­ме из‑за ее бо­лез­ни бы­ло невоз­мож­но, и ее по­ме­сти­ли в тю­рем­ную боль­ни­цу. Здесь сле­до­ва­тель и до­про­сил ее. Под­твер­див, что она яв­ля­ет­ся сто­рон­ни­цей мит­ро­по­ли­та Иоси­фа, мо­на­хи­ня Ма­рия ска­за­ла: «Я счи­таю, что мит­ро­по­лит Сер­гий на­прас­но ве­лел мо­лить­ся за со­вет­скую власть, – ей это не нуж­но. И во­об­ще, пусть за нее молится, кто сам хо­чет».
Сви­де­те­ли, до­про­шен­ные сле­до­ва­те­ля­ми ОГПУ, еди­но­душ­но по­ка­за­ли, что в го­ро­де и окрест­но­стях мо­на­хи­ню Ма­рию все счи­та­ют свя­тым че­ло­ве­ком, на­де­лен­ным от Бо­га да­ром про­зор­ли­во­сти.

22 марта чекисты вынесли приговор: "Лишить права проживания на три года (в центральных и пограничных областях - в 17-ти городах) с прикреплением к избранному месту жительства", что означало высылку в глухую провинцию.

По состоянию здоровья Марию перевели из тюрьмы в больницу на Фонтанке (бывшую Александровскую). Врачи поставили калеке свой диагноз: "Страдает ревматизмом и подагрой в течение двадцати лет, настолько в сильной форме, что находится в вынужденном лежачем состоянии на спине на протяжении всего времени своей болезни. В настоящее время она представляет из себя редкую уродливость, и болезнь ее в данном состоянии неизлечима". На основании этого медицинского заключения в больнице монахиню подвергли мучительным пыткам: подрезали сухожилия…. После этих чудовищных операций-опытов 4 апреля 1932 года матушка покинула бренный мир.

Тело страдалицы выдали двоюродной сестре для погребения на Смоленском кладбище, строжайше запретив предавать огласке место захоронения. Но весть о том, где находится могилка праведной Марии Гатчинской, быстро разнеслась по городу. Святое место стали навещать паломники. Православные брали с собой горстки землицы "от матушки", маслице из неугасимой лампады, огарки свечей - дорогие православной душе святыньки…

Мария Гатчинская была канонизирована Русской Зарубежной Церковью в 1981 году, а в 2006 году Священный Синод Русской Православной Церкви прославил ее в лике Новомучеников и Исповедников российских.

Утром 26 марта 2007 года могила схимонахини, похороненной на старейшем погосте северной столицы в 1932 году, была вскрыта после молебна, совершенного епископом Петергофским Маркеллом. В могиле, кроме мощей, были обнаружены части монашеской мантии, кожаный монашеский пояс, параманный крест, перламутровый крест от четок и нательный металлический крест. Экспертов поразила сохранность мощей, в частности, честной главы новомученицы и пальцев рук. «Мы думали, - признавались они, - что найдем только прах земной».

Утром 30 марта мощи были перенесены в Павловский собор г. Гатчины на постоянное местопребывание. 19 апреля 2007 года состоялось всенародное прославление преподобномученицы Марии Гатчинской.