4/17 сентября 1937 г. был расстрелян священномученик Григорий (Лебедев), епископ Шлиссельбургский, замечательный духовный писатель и проповедник. Владыка Григорий принял монашеский постриг в Зосимовой пустыни Владимирской губернии, расположенной неподалеку от Стефано-Махрищского монастыря.

Епископ Григорий (Александр Алексеевич Лебедев) родился в Коломне Московской губернии 12 (24) ноября 1878 г. Отец его, Алексей Михайлович Лебедев, был священником при Коломенском Успенском Брусенском женском монастыре.

Коломна – родина высокопреосвященного митрополита Московского Филарета (Дроздова). Неоднократно посещая ее, митрополит оказывал сильное и благодатное влияние на местное духовенство. Он прививал ему строгую церковность, пастырскую ревность и смирение, воспитав целую школу истинных пастырей. О священниках филаретовской школы шла добрая слава как о достойных высокого звания пастырях. К этой школе и принадлежал отец будущего епископа Григория.

Мать его, Мария Федоровна, дочь священника, была добрая, очень религиозная женщина, весьма церковная, и эту церковность она старалась привить своим детям. К сожалению, она скончалась молодой, в 1885 г., оставив восемь детей возрастом от полутора до 16 лет. Тем не менее матерью были уже заложены первые семена веры и молитвы. Дальнейшее воспитание детей полностью взял на себя отец, который стремился внушить им страх Божий и желание исполнять заповеди.

Занятый службами и другими пастырскими делами, о.Алексий отправлял Александра и других младших детей в монашеские кельи, где они находились весь день под присмотром монахинь. Отрок Александр заметно выделялся среди прочих детей. Так, монахиня, наблюдавшая за ним, часто говорила: «Этот будет архиереем». И действительно, еще до поступления в школу мальчик проявлял особую любовь к молитве: он с радостью посещал продолжительные монастырские службы, простаивал их от начала до конца.

Начальное образование Александр получил в Коломенском Духовном училище, где обнаружились его блестящие способности. Ежегодно он получал награды за отличные успехи и примерное поведение. Его не интересовали игры и забавы, все свободное время он тратил на чтение книг.

После окончания училища юноша поступил в местную Духовную семинарию, выделяясь и здесь своей серьезностью и способностями. Ректор семинарии назначил его уставщиком и канонистом до самого конца обучения. Выполнение этих обязанностей способствовало сближению Александра с благодатной силой богослужения, под влиянием которой возрастала его церковная настроенность.

Дома, в летние каникулы, он любил уединяться для молитв и попросил для этой цели у отца нежилое помещение, отделав его собственноручно. В воскресные дни он неукоснительно посещал богослужения в храме женского монастыря.

Коломна. Фото начала XX века

Семинаристы относились к Александру с почтением и любовью, как к серьезному и внимательному товарищу. Он сам был общителен со всеми однокашниками, но наиболее близок с группой студентов, склонных к глубокому освоению религиозно-философских проблем. Серьезность и некоторая замкнутость были отличительными чертами будущего владыки.

Летний отдых он любил проводить в дальних прогулках, которые почти всегда совершал в одиночестве. Ежегодно Александр ходил из Москвы в Троице-Сергиеву лавру, из Коломны – в Голутвин монастырь, Спасский мужской монастырь Рязанской губернии и т.д. Все это создавало в нем определенный настрой и тягу к жизни в одиночестве.

В 1898 году юноша окончил семинарию и решил готовиться к экзаменам в Московскую Духовную Академию. С этой целью по благословению своего отца он поступил послушником в Бобренев монастырь, в километре от Коломны. Летом все иноки монастыря занимались сельскохозяйственными работами и для совершения служб оставались одни престарелые монахи. Молодой послушник был назначен им в помощь и с радостью принял это полушание: первым приходил в церковь, принимая участие в чтении и пении всех богослужений – вечерни, утрени, литургии, а в свободное время усиленно готовился к экзаменам.

Экзамены в Духовную Академию начались с письменной работы. Хотя Александр выполнил ее, он находился в страшном душевном смятении, ибо считал себя недостаточно подготовленным. Внушив это себе, он прервал экзамены и вернулся в Коломну, чтобы через некоторое время отправиться в Казань и поступить в число послушников Спасского монастыря и одновременно – вольнослушателем в Казанскую Духовную Академию. Успешно выдержав вступительные экзамены, он был в 1899 году принят в число студентов Академии и окончил ее в 1903 году по первому разряду.

Высокопреосвященный Антоний (Храповицкий), ректор Академии, с любовью относился к талантливому студенту, направляя его на монашеский путь. Но не пришло еще время... Будущий епископ принял назначение Священного Синода на место преподавателя гомилетики и литургики в Симбирскую Духовную семинарию.

Серьезными и увлеченными уроками молодой педагог быстро привлек внимание учащихся к гомилетике. Он неустанно руководил кружками, где студенты учились составлять планы и конспекты проповедей на самые разнообразные темы. Он учил будущих пастырей произносить проповеди-импровизации. Призывал их к вдохновенному пастырскому служению во имя спасения человеческих душ. Наряду с чтением святых отцов Александр Алексеевич советовал читать также русскую классическую литературу, считая это необходимым для церковного проповедника.

Проработав в Симбирске четыре года, Александр Алексеевич почувствовал тягу к более углубленным занятиям богословием, для чего нужны были книжные сокровищницы. С этой целью он переезжает в Москву, где снова отдается педагогической работе в Кадетском корпусе и в 3-й гимназии, а позже в Николаевском Сиротском институте.

Александр Алексеевич Лебедев. Москва, 1910-е гг.

В это время в его жизни произошло событие, вызвавшее сильное душевное потрясение. Он решил вступить в брак с одной из своих бывших учениц. Хотя девушка с симпатией относилась к нему, ее родители, купцы, не дали своего согласия, желая выдать за человека из своего сословия. Александр Алексеевич, прибегнув даже к помощи своего отца, со всей присущей ему энергией пытался склонить родителей невесты, но они были непреклонны.

Потрясенный происшедшим, молодой человек еще больше замкнулся в себе, расценив случившееся как Промысл Божий, направляющий его на другой жизненный путь.

В 1918 году Сиротский институт был расформирован, и Александр Алексеевич оставил педагогическую деятельность, поступив на место начальника отдела в Лесном управлении. Однако природная религиозность и потребность в сосредоточенной молитве склоняли его к иному пути, и через два года он, оставив гражданскую службу, принимает монашество.

Это произошло в 1921 году, незадолго до праздника Рождества Христова, в Зосимовской пустыни Владимирской губернии, где епископ Варфоломей (Ремов) постриг его в монахи с именем Григорий. Здесь же прошли первые месяцы послушания нового инока под руководством старца Митрофана.

Дальнейшее послушание он нес в Московском Даниловом монастыре у старого церковного канониста, магистра богословия, епископа Волоколамского Феодора (Поздеевского). В обители инок Григорий был посвящен в иеродиакона, иеромонаха, а позднее получил сан архимандрита. Три года, проведенные в Даниловом монастыре, были наилучшей подготовкой к епископскому служению.

Действительно, когда понадобилось избрать епископа на викарную Шлиссельбургскую кафедру, где нужен был строго церковный и высокообразованный кандидат, выбор пал на архимандрита Григория. Святейший Патриарх Тихон с любовью совершил 19 ноября (2 декабря) 1923 года его хиротонию в Москве, назначив одновременно наместником Александро-Невской Лавры. В памяти современников остались знаменательные слова Патриарха при назначении нового викария: «Посылаю вам жемчужину». Вскоре владыка Григорий прибыл в Петроград.

Его служение началось в нелегкое для Церкви время. Церковный корабль потрясали многие раскольнические движения, в первую очередь – обновленчество. Требовалось сохранить чистоту Православия и пламенным пастырским горением явить всем животворящую силу Духа Святого. Исполняя эту миссию, епископ Григорий был на высоте своего святительского служения.

Проникновенные, благоговейные службы и блестящий дар проповедника снискали ему огромную популярность и глубокую любовь петроградской паствы. В личном общении владыка был удивительно мягок и снисходителен к людям. Он мог терпеливо выслушивать самые разнообразные мнения по церковным вопросам, как бы абсурдны они ни были, и с любовью отмечал любую оригинальную мысль. Но зато он был тверд и непоколебим, отстаивая чистоту Православия. Он требовал от своих пасомых строгого выполнения всех церковных уставов и постановлений.

Как наместник Лавры Владыка Григорий прежде всего заботился о сохранении традиций монашеского благочестия. В эти годы он сближается с замечательным насельником обители – иеромонахом Варнавой (Муравьевым), впоследствии – прп. Серафим Вырицкий.

Епископ Шлиссельбургский Григорий

«Епископ Григорий отличался глубоким молитвенным настроением. Во время богослужения лик его хранил неземное бесстрастие, и в то же время Владыка буквально пламенел в своей молитве восходя умом на непостижимую горнюю высоту… Духовное постигается только духовным. Вот почему со временем общение между епископом Григорием и отцом Варнавой (Муравьевым) переросло в настоящую духовную дружбу».

Со­глас­но дан­ным ар­хи­ва ФСБ епи­скоп Гри­го­рий в Пет­ро­гра­де два­жды аре­сто­вы­вал­ся. Пер­вый раз в де­каб­ре 1924 г. как на­мест­ник Лав­ры "за неупла­ту на­ло­гов" и "про­да­жу лавр­ской риз­ни­цы". На су­де дер­жал­ся му­же­ствен­но. По­лу­чил неболь­шой срок и был осво­бож­ден 17 ап­ре­ля 1925 г.

Вто­рой раз епи­ско­па Гри­го­рия аре­сто­ва­ли 31 мар­та 1927 го­да по груп­по­во­му де­лу Пас­тыр­ско­го учи­ли­ща. По это­му де­лу, пре­кра­щен­но­му че­ки­ста­ми "за недо­стат­ком ком­про­ме­ти­ру­ю­ще­го ма­те­ри­а­ла", Вла­ды­ка об­ви­нял­ся по ст. 58/10 в со­зда­нии неко­е­го круж­ка. "Рев­ни­те­лей ис­тин­но­го Пра­во­сла­вия", чле­ны ко­то­ро­го яко­бы долж­ны бы­ли ор­га­ни­зо­вы­вать про­те­сты при за­кры­тии вла­стя­ми церк­вей.

Вла­ды­ка Гри­го­рий вы­шел на сво­бо­ду 19 но­яб­ря 1927 г. во вре­мя уже воз­ник­ших и по­сте­пен­но на­рас­тав­ших спо­ров во­круг "Де­кла­ра­ции За­ме­сти­те­ля Пат­ри­ар­ше­го Ме­сто­блю­сти­те­ля мит­ро­по­ли­та Сер­гия (Стра­го­род­ско­го) от 16 (29) июля 1927 г.

Епи­скоп Шлис­сель­бург­ский Гри­го­рий не при­нял Де­кла­ра­цию и за бо­го­слу­же­ни­ем по­ми­нал толь­ко Пат­ри­ар­ше­го Ме­сто­блю­сти­те­ля мит­ро­по­ли­та Пет­ра, при­чис­лен­но­го ныне Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью как свя­щен­но­му­че­ни­ка к ли­ку свя­тых.

Вла­ды­ка Гри­го­рий при­дер­жи­вал­ся прин­ци­па не ори­ен­ти­ро­вать­ся на лич­но­сти. По­это­му он, раз­де­ляя в це­лом по­зи­цию Мит­ро­по­ли­та Иоси­фа (Пет­ро­вых), не при­со­еди­нял­ся к воз­глав­ля­е­мой им груп­пе епи­ско­пов и свя­щен­ни­ков.

С мит­ро­по­ли­том Сер­ги­ем епи­скоп Гри­го­рий стре­мил­ся со­хра­нять нор­маль­ные, непред­взя­тые от­но­ше­ния. Но прин­ци­пи­аль­но несо­глас­ный с Де­кла­ра­ци­ей и скор­бя о тех раз­де­ле­ни­ях, ко­то­рые она внес­ла в жизнь Церк­ви, он на­пи­сал За­ме­сти­те­лю Пат­ри­ар­ше­го Ме­сто­блю­сти­те­ля 28 фев­ра­ля (ст.ст.) 1928 г. ис­крен­нее пись­мо, в ко­то­ром за­пе­чат­ле­лись его глу­бо­кие бо­лез­нен­ные пе­ре­жи­ва­ния:

"Об­ра­щаю к Вам свою сы­нов­нюю прось­бу... Мне очень тя­же­ло, глу­бо­ко­чти­мый Вла­ды­ка, огор­чить Вас от­ка­зом вос­при­ять Ва­ши со­ве­ты. Наш вче­раш­ний раз­го­вор был пред­ме­том мо­е­го тща­тель­но про­ду­мы­ва­ния, и я при­шел к од­но­му ре­ше­нию: на­сто­я­щим я по­вер­гаю пе­ред Ва­ми прось­бу осво­бо­дить ме­ня от несе­ния обя­зан­но­стей Ва­ше­го на­мест­ни­ка по Св. Тро­иц­кой Алескан­д­ро-Нев­ской Лав­ре и снять с ме­ня ру­ко­вод­ство Шлис­сель­бург­ским и Дет­ско­сель­ким ви­ка­ри­ат­ством с уволь­не­ни­ем на по­кой. Че­ты­ре с по­ло­ви­ной го­да пре­бы­ва­ния на слу­же­нии здесь, че­ты­ре с по­ло­ви­ной го­да по­чти сплош­ных стра­да­ний, вы­учи­ли ме­ня хо­дить и опре­де­лять­ся толь­ко со­сто­я­ни­ем по со­ве­сти пе­ред Ли­цем Бо­жи­им. И те­перь моя со­весть спо­кой­на. Пусть ме­ня су­дит Гос­подь... Я по­ки­даю Лав­ру, ко­то­рой от­дал свою ду­шу, где бы­ло про­ли­то столь­ко слез, пе­ре­жи­то столь­ко го­ря, но где вме­сте с тем ося­за­лась неви­ди­мая ми­ло­серд­ная ру­ка Бо­жия, где мо­лит­вы бы­ли от серд­ца, где об­ве­ва­ло ве­я­ни­ем непре­ста­ю­ще­го еди­не­ния и люб­ви, и где я от­ды­хал ду­шой, сли­ва­ясь в мо­лит­ве с серд­ца­ми сво­ей паст­вы, так лю­бя­щей Лав­ру. Я по­ки­даю го­ря­чо лю­би­мый мною клир, все­гда воз­да­вав­ший мне не по за­слу­гам – сво­ею пре­дан­но­стью, лю­бо­вью и по­слу­ша­ни­ем... Пусть про­стят ме­ня, я бу­ду мо­лить их об этом. Пусть все пой­мут, что я бес­си­лен сде­лать что-ли­бо дру­гое. Вот по­че­му по­кой­на моя со­весть. Пусть ме­ня су­дит Гос­подь".

Епископ Шлиссельбургский Григорий

Вла­ды­ка Гри­го­рий уехал на ро­ди­ну, в Ко­лом­ну, где мно­го ра­бо­тал над бо­го­слов­ски­ми тру­да­ми, сре­ди ко­то­рых цен­траль­ное ме­сто за­ни­ма­ет эк­зе­ге­ти­че­ское со­чи­не­ние "Бла­го­ве­стие свя­то­го еван­ге­ли­ста Мар­ка (Ду­хов­ные раз­мыш­ле­ния)". В од­ном из пи­сем он на­зы­ва­ет эту ра­бо­ту "Еван­гель­ские об­ра­зы". Епи­скоп Гри­го­рий по­ка­зы­ва­ет, что все еван­гель­ские ис­ти­ны об­ра­ще­ны к каж­до­му че­ло­ве­ку, но ду­ша долж­на быть при­го­тов­ле­на к вос­при­я­тию Хри­сто­ва бла­го­ве­стия.

"И ко­гда ду­ша по­тя­нет­ся к Нему, то­гда она пой­мет, что это Тот, у Ко­то­ро­го она недо­стой­на раз­вя­зать ре­мень обу­ви... Это – Бог. Толь­ко Бог мо­жет в корне из­ме­нить че­ло­ве­че­ское ни­что­же­ство. И чи­стая ду­ша по­ни­ма­ет это. Толь­ко Бог мо­жет ог­нем ис­тре­бить че­ло­ве­че­ский смрад и вдох­нуть ды­ха­ние но­вой жиз­ни ве­я­ни­ем оче­сти­тель­но-твор­че­ской си­лы Свя­то­го Ду­ха".

В те­че­ние несколь­ких ме­ся­цев 1932 г. и на­ча­ла 1933 го­да Вла­ды­ка Гри­го­рий про­вел в под­мос­ков­ном по­сел­ке Жа­во­рон­ки (Бе­ло­рус­ская ж/д), но вла­сти ока­за­ли дав­ле­ние на хо­зяй­ку до­ма, и ему бы­ло от­ка­за­но в жи­лье.

Вес­ной 1933 г. он по­се­ля­ет­ся в ста­рин­ном го­род­ке Ка­шине. Вре­мя про­хо­дит в ос­нов­ном в бо­го­слов­ских за­ня­ти­ях. Вла­ды­ка за­бот­ли­во окорм­ля­ет сво­их ду­хов­ных чад, ко­то­рые при­ез­жа­ли к нему. Из со­хра­нив­ших­ся его пи­сем вид­но ка­ким ду­хов­но-чут­ким, лю­бя­щим и муд­рым на­став­ни­ком был он для них. Он стре­мил­ся ве­сти их пу­тем хри­сти­ан­ско­го по­дви­га, неиз­беж­ность ко­то­ро­го для всех уче­ни­ков Хри­сто­вых, в те го­ды, свя­за­на бы­ла преж­де все­го с же­сто­ки­ми го­не­ни­я­ми на Цер­ковь:

"Путь за Хри­стом есть крест, есть непре­рыв­ный по­двиг, есть без­жа­лост­ное на­си­лие над со­бой... Вы­вод бу­дет один: не ищи от жиз­ни роз, по­коя, бла­го­душ­но­го до­воль­ства и на­сла­жде­ния. Хри­сти­ан­ство – по­двиг... Все­гда бу­дет труд, на­пря­жен­ное при­нуж­де­ние се­бя, сле­зы и воз­ды­ха­ния... А по­то­му по­лю­би спа­си­тель­ную скорбь. Она – неиз­беж­ный путь к Бо­гу, через нее очи­ще­ние".

Епископ Григорий (Лебедев)

При­зы­вая к по­дви­гу, ар­хи­пас­тырь укреп­ля­ет в уче­ни­ках сво­их на­деж­ду:

"С мо­лит­вою ко Гос­по­ду при­об­ре­тай­те ду­шев­ную рев­ность. Кто идет ко Хри­сту, тот под Его ру­кой, и ему не нуж­но вол­но­вать­ся, что он за­быт Гос­по­дом. От­да­дим­ся же с дет­ской по­кор­но­стью и непо­сред­ствен­но­стью Его во­ле".

Сам епи­скоп Гри­го­рий шел пу­тем де­я­тель­ной хри­сти­ан­ской люб­ви. Он му­же­ствен­но и стой­ко со­вер­шал путь ис­по­вед­ни­че­ства:

"В со­вер­ша­ю­щем­ся со мною ви­жу Бо­жью во­лю. При­ни­маю ее толь­ко как пре­муд­рую, ми­ло­серд­ную".

В Ка­шине Вла­ды­ка Гри­го­рий по­се­щал со­бор св. бла­го­вер­ной кня­ги­ни Ан­ны Ка­шин­ской, но слу­жил, по-ви­ди­мо­му, до­ма. При аре­сте его бы­ло изъ­ято ар­хи­ерей­ское об­ла­че­ние и боль­шое ко­ли­че­ство све­чей.

Епи­скоп Гри­го­рий был аре­сто­ван 16 ап­ре­ля 1937 г. по ст. 58-10/11. Вла­ды­ка об­ви­нял­ся в том, что яв­лял­ся ру­ко­во­ди­те­лем фа­шист­ко-мо­нар­хи­че­ской ор­га­ни­за­ции в г. Ка­шине. На пер­вом же до­про­се он от­верг об­ви­не­ние и ви­нов­ным се­бя не при­знал. В те­че­ние ап­ре­ля - мая он до­пра­ши­вал­ся три­жды. Вла­ды­ка ни­ко­го не на­звал. От­ве­ты сле­до­ва­те­лю бы­ли про­ду­ма­ны и не да­ва­ли ни­ка­ких по­во­дов для об­ви­не­ния.

10 мая 1937 го­да был по­след­ний до­прос. Убе­див­шись в твер­до­сти Вла­ды­ки, сле­до­ва­те­ли боль­ше его не вы­зы­ва­ли. 13 сен­тяб­ря 1937 го­да епи­скоп Гри­го­рий в чис­ле 50 че­ло­век был при­го­во­рен Трой­кой Ка­шин­ско­го УНКВД к рас­стре­лу. Через че­ты­ре дня Вла­ды­ка удо­сто­ил­ся му­че­ни­че­ско­го вен­ца.

Епископ Григорий вместе с другими мучениками был расстрелян в Твери 17 сентября 1937 г. в час ночи.

Память о Владыке продолжала жить среди верующих жителей Петербурга. Духовные дети сберегли произведения епископа, и уже в 1976 – 1980 гг. в официальном церковном издании «Богословские труды» были опубликованы его «Евангельские образы», а с 1981 г. проповеди Владыки стали печатать в «Журнале Московской Патриархии». 

Священномученик Григорий (Лебедев), епископ Шлиссельбургский, прославлен в лике святых на Архиерейском Соборе в августе 2000 г. Память его совершается 4/17 сентября и в день Собора новомучеников и исповедников Церкви Русской.

Епископ Григорий (Лебедев)

… Не нервничай, не впадай в малодушие, не торопи Бога открыть тебе Свои объятия. Дух Господень приходит не по первой твоей мысли: «Вот я пойду ко Христу…» Это пока одно парение… Надо покаяться – распрощаться с тем своим «я», которому мнится, что все ему должны, и не в мыслях только, но и на деле – оставляя всякое своеволие, постоянно отдавать себя во власть Христа и Его благой воле.