≈ Преподобномученик Иаков, подвизавшийся долгое время в монастыре Дохиар и в скиту Иверского монастыря, удостоился благодатных дарований, в том числе дара пророчества. В период турецкого господства он проповедовал среди подневольных христиан евангельские истины покаяния, доходя из Фессалоник даже до Навпакта (Пелопоннес). Попав в плен, святой Иаков исповедал Христа истинным Богом перед султаном Селимом и был повешен вместе с двумя своими учениками – диаконом Иаковом и монахом Дионисием.

≈ Преподобномученик Гедеон Каракалльский, живший во времена турецкого владычества, будучи еще маленьким мальчиком, под давлением силы отрекся от своей веры и сделался вероотступником. Впоследствии он удалился на Афон и стал монахом, но, желая мученичества, пришел в Велестинон и Тирнавос, где с мужеством и ревностью исповедовал свою веру. Все его члены по очереди были отсечены мечом, а он только молился и так предал свой дух Богу.

≈ Один энергичный юноша говорил старцу-монаху:

– Бога нет. Я в это не верю.

– Подойди ко мне поближе,– сказал ему старец.– Знаешь ли ты, что эта цикада, которая сейчас поет, воспевает Бога? А посмотри, какую шубу имеет вот этот мой котенок! Даже у королевы Фридерики такой нет.

Юноша был тронут словами старца, и ожесточение неверия отошло от него.

≈ Великий постник и исихаст-затворник Каллиник Катунакиот, когда пришло ему время после подвижнических трудов и потов предать свою душу Богу, сказал:

– Благодарю Тебя, Боже мой, за то, что я, хотя и не сделал в своей жизни ничего доброго, умираю православным.

≈ Однажды несколько монахов расклеили в Карее листовки, где они сообщали, что греческий император Георгий II – масон. Среди них был и аскет Петр Осиопетрит, о добродетели и подвигах которого мы повествуем в другой главе. Он был арестован полицией и сослан в некое селение за пределами Афона, где своим добродетельным аскетическим житием и простым учением принес пользу многим душам.

≈ Один аскет рассказывал:

«Сюда приезжает много студентов. Однажды их пришло около десяти, и они просили меня сотворить чудо, и при этом очень настаивали. Я подумал: как бы их образумить? И сказал: – Ладно, становитесь в очередь, я буду рубить вам головы. Потом я сотворю чудо и снова приставлю их на место. Только немного отойдите друг от друга, а то есть опасность, что я их перепутаю. Вы готовы? Хотите увидеть чудо?

Молодые люди тотчас запротестовали:

– Нет, нет, отче, только не на нас! – воскликнули они в один голос».

≈ В скиту Святой праведной Анны был один духовник по имени Никандр. Он очень любил церковные службы и был чрезвычайно приятным и любвеобильным на исповеди. Но прежде всего он отличался преданностью древним традициям скита и Православной Церкви.

≈ Один пожилой монах говорил о радиации:

– Мы тоже слышали о радиации. Что вам сказать? Если бы яд содержался в одной какой-то вещи, можно было бы говорить, что ее нужно избегать. Но теперь, когда эта зараза распространилась повсюду, ничего не поделаешь. Впрочем, мы на Святой Горе творим крестное знамение и едим все. Чего нам бояться? Не говорит ли и Христос, что верные, даже и если что смертоносное выпьют, не повредит им. Не переживайте.

Мир потерял смысл жизни. Однако он должен найти его. Неверие наносит огромный вред. Все начинается с этого.

≈ Старец сказал:

– Многие святые хотели бы жить в нашу эпоху, дабы участвовать в наших подвигах.

≈ В одном очень ветхом доме в Карее жил румынский аскет Енох. Гражданское управление Афона оповестило его, что он должен найти себе другое жилище, поскольку этот дом может обрушиться в любой момент. Какое-то время Енох стоял в размышлении перед представителем властей, принесшим ему это известие, а затем сказал с простотой:

– Я раб Божий. Если того хочет Бог, дом упадет, если не хочет – ничего не случится.

Он никуда не ушел, и с домом ничего не случилось.

Такой же ответ подвижник дал однажды диакону Афанасию, который принимал его у себя в Фессалониках в течение четырех дней, когда старец отправился туда для лечения.

– Отче, вставай, надо выйти из дома! – как-то вечером позвал его отец Афанасий.

– Зачем?

– Потому что в городе землетрясение! Наш дом может обрушиться и погребет нас под собой...

– А! Енох – раб Божий. Если хочет Бог, дом упадет, если не хочет – не упадет,– сказал он и остался на месте.

Как рассказывал диакон Афанасий, в Фессалоники старец Енох пришел в каких-то лохмотьях. Его одежда свисала клочьями справа и слева, а сверху в середине он скреплял ее английской булавкой. Забавно было смотреть, как он переходит дорогу по пешеходному переходу.

– Давай, старец, поторопись,– кричали ему.

– Зачем? – отвечал он. – Пусть немного подождут. Я стар и не могу бегать.

При этом он делал рукой знак машинам, чтобы они остановились.

Врачи в Фессалониках,– рассказывал он позже,– сказали мне, что будут делать операцию, но я не согласился, потому что все монахи старше шестидесяти пяти лет после операций не выживают, а я хочу умереть на Святой Горе, в месте моего покаяния.

– Если у вас есть лекарства, я их возьму, но теперь, в восьмидесятилетнем возрасте, операцию за пределами Афона я делать не буду. Хочу умереть в Саду Пресвятой Богородицы,– сказал он врачам.

Здесь и далее тексты приводятся по изданию: Иоанникий (Коцонис), архимандрит Афонский отечник. Саратов, 2011.

источник: spas-monastery.by