5/18 июня совершается память преподобного Дорофея Палестинского.
Творения аввы Дорофея находились во всех монастырских библиотеках Руси и непрестанно переписывались, так что с древнейших времён его книга «Душеполезные поучения» была одной из самых распространённых. Поучения аввы Дорофея являются начальной книгой вступивших на путь духовного делания.
Преподобный авва Дорофей был учеником преподобного Иоанна Пророка в палестинском монастыре аввы Серида в VI веке.
В молодости он усердно изучал науки. "Когда учился я внешнему учению, - писал авва, - то вначале весьма тяготился я учением, так что, когда приходил брать книгу, то шел как бы к зверю. Но когда стал я принуждать себя, то Бог помог мне, и я так привык, что не знал, что ел, что пил, как спал, от теплоты, ощущаемой при чтении. Никогда не могли завлечь меня за трапезу к кому-либо из друзей моих, даже не ходил к ним и для беседы во время чтения, хотя любил я общество и любил товарищей моих. Когда отпускал нас философ... я отходил туда, где жил, не зная, что буду есть, ибо не хотел тратить времени для распоряжения насчет пищи". Так впитывал преподобный авва Дорофей книжную премудрость.
С еще большей ревностью посвятил он себя иноческому деланию, когда удалился в пустыню. "Когда пришел я в монастырь, - вспоминал преподобный, - то говорил себе: если столько любви, столько теплоты было для внешней мудрости, то тем более должно быть для добродетели, - и тем более укрепился".
Одним из первых послушаний преподобного Дорофея было встречать и устраивать приходивших в обитель богомольцев. Ему приходилось беседовать с людьми разного положения, несшими всевозможные тяготы и испытания, боримыми разнообразными искушениями. На средства одного брата преподобный Дорофей выстроил больницу, в которой сам прислуживал.
Сам святой авва так описывал свое послушание: "В то время я только что встал от болезни тяжкой. И вот приходят странники вечером, - я проводил с ними вечер, а там погонщики верблюдов, - и им приготовлял я нужное; много раз случалось, что когда отходил я спать, встречалась другая нужда, и меня будили, - а затем приближался час бдения". Чтобы бороться со сном, преподобный Дорофей упросил одного брата будить его к службе, а другого не позволять дремать во время бдения. "И поверьте мне, - говорил святой авва, - я так уважал их, словно от них зависело мое спасение".
В течение 10 лет преподобный Дорофей был келейником у преподобного Иоанна Пророка. Еще и прежде он открывал ему все помыслы, а новое послушание соединил с совершенным преданием себя в волю старца, так что не имел никакой скорби. Беспокоясь, что он не исполнит заповедь Спасителя о том, что многими скорбями подобает войти в Царство Небесное, авва Дорофей открыл этот помысл старцу. Но преподобный Иоанн ответил: "Не скорби, тебе не о чем беспокоиться, кто находится в послушании у отцов, тот наслаждается беззаботностью и покоем".
Преподобный Дорофей считал счастьем для себя служить великому старцу, но всегда был готов уступить эту честь другим. Кроме отцов обители аввы Серида преподобный Дорофей посещал и слушал наставления и других современных ему великих подвижников, в том числе и преподобного аввы Зосимы.
После кончины преподобного Иоанна Пророка, когда авва Варсонуфий принял на себя совершенное молчание, преподобный Дорофей оставил монастырь аввы Серида и основал другую обитель, иноков которой окормлял до самой кончины.
Преподобному авве Дорофею принадлежит 21 поучение, несколько посланий, 87 вопросов с записанными ответами преподобных Варсонуфия Великого и Иоанна Пророка. В рукописях известны также 30 слов о подвижничестве и запись наставлений преподобного аввы Зосимы.
Творения аввы Дорофея исполнены глубокой духовной мудрости, отличаются ясным, отточенным стилем, простотой и доступностью изложения. Поучения раскрывают внутреннюю жизнь христианина, постепенное восхождение его в меру возраста Христова. Святой авва часто обращается к советам великих святителей: Василия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского. Послушание и смирение, соединенные с глубокой любовью к Богу и ближним, являются теми добродетелями, без которых невозможна духовная жизнь, - эта мысль пронизывает все поучения аввы Дорофея.
В изложении везде ощутима личность преподобного Дорофея, которого его ученик, преподобный Досифей (память 19 февраля) охарактеризовал так: "К подвизавшейся с ним братии он относился со стыдливостью, смирением и приветливо, без гордости и дерзости; ему были свойственны добродушие и простота, он уступал в споре, - а ведь это начала благоговения, доброжелательства и того, что слаще меда - единодушия, матери всех добродетелей".
Поучения аввы Дорофея являются начальной книгой вступивших на путь духовного делания. Простые советы, как поступить в том или другом случае, и тончайший анализ помыслов и движений души являются надежным руководством для тех, кто решил опытным путем читать творения аввы Дорофея. Иноки, начав читать эту книгу, не расстаются с ней всю жизнь.
Творения аввы Дорофея находились во всех монастырских библиотеках и непрестанно переписывались. На Руси его книга душеполезных поучений и ответов преподобных Варсонуфия Великого и Иоанна Пророка по количеству списков была самой распространенной, наряду с "Лествицей" преподобного Иоанна и творениями преподобного Ефрема Сирина. Известно, что преподобный Кирилл Белозерский († 1427, память 9 июня), несмотря на многочисленные обязанности игумена, собственноручно переписал поучения аввы Дорофея вместе с Лествицей преподобного Иоанна.
Поучения аввы Дорофея относятся не только к инокам: во все времена эту книгу читали все, кто стремился исполнить заповеди Спасителя.
Избранные поучения аввы Дорофея
из книги «Душеполезные поучения и послания»
От незначительных грехов, от того, что говорим: какая важность в том или в другом, образуется в душе злой навык, и человек начинает нерадеть о великом.
Ибо от того, что человек не заботится о своих грехах и не оплакивает своего мертвеца (cвое греховное состояние), не может он преуспеть ни в чем добром, но всегда обращает внимание на дела ближнего.
Ничто так не обнажает человека и не приводит в оставление Богом, как злословие или осуждение или уничижение ближнего.
Порицать – значит сказать о ком-нибудь: такой-то солгал или разгневался или впал в блуд или сделал что-либо подобное. Осуждать – значит сказать: такой-то лгун, гневлив, блудник.
Уничижение есть то, когда человек не только осуждает другого, но и презирает его, т.е. гнушается ближним и отвращается от него как от некоей мерзости. Это хуже осуждения и гораздо пагубнее.
Как рыбаки, когда закинут уду в море, и, поймав большую рыбу, чувствуют, что она мечется и бьется, то не вдруг сильно влекут ее, ибо иначе прервется вервь и они совсем потеряют рыбу, но пускают вервь свободно и послабляют ей идти, как хочет; когда же увидят, что рыба утомилась и перестала биться, тогда мало-помалу притягивают ее. Так и святые долготерпением и любовью привлекают брата, а не отвращаются от него и не гнушаются им.
Случается, что брат погрешает по простоте, но имеет одно доброе дело, которое угодно Богу более всей жизни.
Видя, что брат его согрешил, преподобный, вздохнув, сказал: «Горе мне; как он согрешил сего дня, так согрешу и я завтра». При этом он не удовлетворился этим, но себя повергнул под ноги его, сказав: и он по крайней мере покается о грехе своем, а я не покаюсь как должно, не достигну покаяния, не в силах буду покаяться.
Пусть мы немощны и не можем трудиться, но неужели мы не можем смириться?
Куда бы ни пошел укоряющий себя, какой бы не приключился ему вред или бесчестие или иная какая скорбь, он уже предварительно считает себя достойным всякой скорби и никогда не смущается.
Если мы во всем, что с нами случается, считаем виновными самих себя, а не других, то это приносит нам много добра и доставляет великое спокойствие и преуспеяние.
Христос знает более меня, должен ли я получить желаемое, и Он будет мне вместо сей вещи или вместо сей пищи.
Если случится с нами нечто доброе, то это дело Божия Промысла, а если злое, то это за грехи наши.
Каждый небрежет и не соблюдает ни одной заповеди, а от ближнего требует исполнения заповедей.
Великий подвиг человека состоит в том, чтобы он пред лицом Божиим возлагал все согрешение свое на себя и ожидал бы искушений до последнего издыхания.
Мужество находится посреди страха и наглости; смиренномудрие посреди гордости и человекоугодия; благоговение посреди стыда и бесстыдства.
Другой не только радуется, когда его оскорбляют, и почитает виновным самого себя, но и сожалеет о смущении оскорбившего его. Бог да введет нас в таковое устроение.
Кто потеряет золото или серебро, то он вместо него может найти другое; если же потеряет время, живя в праздности и лени, то не возможет найти другого взамен потерянного.
Орел, если весь будет вне сети, но запутается в ней одним когтем, то чрез эту малость низлагается вся сила его; так и душа: если хотя одну страсть обратит себе в навык, то враг, когда ни вздумает, низлагает ее.
Никому не должно скорбеть о случающемся, но все возлагать на Промысл Божий, и успокаиваться.
Кто не очистился еще от страстей и молится Богу, чтобы скорее умереть, тот подобен человеку, который просит плотника скорее изрубить одр больного.
Каждая страсть рождается от сих трех: от славолюбия, сребролюбия, и сластолюбия.
Если кто-нибудь привык обижать, то он должен не только не обижать, но и поступать по правде; если он был блудник, то он должен не только не предаваться блуду, но и быть воздержанным; если был гневлив, должен не только не гневаться, но и приобрести кротость; если кто-то гордился, то он должен не только не гордиться, но и смиряться.
Истинно желающий спастись не должен быть беспечным до последнего издыхания.
Преуспеяние монаха обнаруживается в искушениях (Прп. авва Пимен).
Все, что делает с нами Бог, делает Он для нашей пользы, любя и милуя нас. И мы должны о всем благодарить (Ср.: Еф. 5,20; 1Сол. 5,18).
Если кто имеет друга и уверен, что он любит его, то, когда и потерпит от него что-нибудь, даже и тяжелое, думает, что тот сделал это любя и никогда не поверит о своем друге, что он хотел ему повредить: тем более [так] должны мы думать о Боге, который создал нас.
Верен Бог, иже не оставит нас искуситися паче, еже можем (Ср.: 1Кор. 10,13).
Искушения приносят большую пользу тому, кто переносит их без смущения; смущаться в то время, когда тревожит нас страсть, есть дело неразумия и гордости, и происходит от того, что мы не знаем своего душевного устроения и избегаем труда, как сказали отцы.
Когда страсти сделаются явными для подвизающегося, тогда они истребятся им.
Ты пал? Восстань. Опять пал – опять восстань.
Крепость желающих стяжать добродетель состоит в том, чтобы не малодушествовать, если падут, и не приходить в отчаяние, но опять бороться.
Скорби привлекают к душе милость Божию. Нерадение, беспечность и покой расслабляют и рассеивают ее, искушения же, напротив, скрепляют и соединяют с Богом. Господи, в скорби помянух Тя (Ср.: Ион. 2,3).
Кто не имеет мужества в душе, тот не будет иметь и терпения, а у кого нет терпения, тот решительно ничего не может совершить. В терпении вашем стяжите души ваша (Лк. 21,19).
Как корабль нельзя построить без гвоздей, так и спастись нельзя без смиренномудрия.
Прежде всего должно заботиться о мирном устроении так, чтобы даже под справедливыми предлогами или ради заповеди отнюдь не смущать сердца в той уверенности, что мы все заповеди стараемся исполнять именно ради любви и чистоты сердечной. Наставляя таким образом брата, услышишь и ты оный глас: если извлечешь драгоценное из ничтожного, то будешь как Мои уста (Иер. 15,19).
Не желай, чтобы делалось так, как ты хочешь, но желай, чтобы оно было так, как будет, и таким образом будешь мирен со всеми.
Тот, кто ненавидит бесчестие, ненавидит смирение, и кто избегает огорчающих его, тот убегает кротости.
Прежде, нежели скажем или сделаем что-нибудь, испытаем, согласно ли это с волей Божией; и тогда, помолившись, скажем или сделаем сие и повергнем немощь нашу пред Богом и благость Его поможет нам во всем.
Старайся из всего извлекать себе назидание. Не желай тщеславно выказывать себя ни в слове, ни в деле. Приобрети умеренность в пище и словах твоих, даже по малости.
Кто бывает борим каким-нибудь страстным помыслом или скорбит от оного и не исповедует его, тот сам укрепляет его против себя. Если же станет бороться и сопротивляться помыслу своему и сделает противное ему, то страсть ослабевает и не имеет сил бороть его и наносить ему печали. Человек должен всегда молиться Богу и просить Его помочь ему.
Кто не презрит всех вещей, славы и телесного покоя, а вместе с тем и самооправдания, тот не может ни отсечь своих пожеланий, ни избавиться от гнева и скорби, ни успокоить ближнего.
Не требуй любви от ближнего, ибо требующий ее смущается, если ее не встретит, но лучше ты сам покажи любовь к ближнему, и успокоишься.
Кто совершит дело, угодное Богу, того непременно постигнет искушение. То, что делаешь ради Бога, не может быть твердым, если не будет испытано искушением.
Не презирать даяния ближнего есть дело смиренномудрия, и должно принимать оное с благодарностью хотя бы оно было мало и незначительно.
Не делай зла даже и в шутку. Не должно желать избавиться от страсти для того, чтобы избежать происходящей от нее скорби, но по совершенной ненависти к ней, как сказано: совершенною ненавистию возненавидех я, во враги быша ми (Пс. 138,22).
Невозможно кому-либо разгневаться на ближнего, если сердце его сперва не вознесется над ним.
Жертва живая, святая и угодная Богу – это не исполнять более воли плоти и помыслов, но поступать по духу.
О ежедневной исповеди
Отцы сказали, каким образом каждый человек должен постепенно очищать себя.
Каждый вечер он должен испытывать себя, как он провел день, и опять утром, как провел ночь, и каяться пред Богом, в чем ему случилось согрешить. И каждый из нас должен говорить себе:
Не сказал ли я чего-нибудь такого, что прогневало брата моего?
Когда видел его занятым каким-нибудь делом, не осудил ли я его?
Не уничижил ли его и не злословил ли его?
Не просил ли я чего-нибудь у келаря, и когда он не дал мне, не осудил ли я его и не пороптал ли я на него?
Если пища была не хороша, не сказал ли я чего-нибудь?
Или, будучи в огорчении, не пороптал ли на самого себя? Ибо если кто на себя поропщет, это грех.
Не сказал ли мне канонарх или другой кто из братии неприятного слова, и я не перенес сего, но противоречил ему?
Так должны мы ежедневно испытывать себя, как провели мы день. Таким же образом каждый должен испытывать себя, как провел он и ночь:
С усердием ли встал на бдение?
Или пороптал на разбудившего его?
Или помалодушествовал против него?
Мы должны знать, что тот, кто будит нас на бдение, оказывает нам великое благодеяние и бывает для нас виновником великих благ, ибо он пробуждает нас для того, чтобы беседовать с Богом, молиться о грехах своих, просветиться и получить душевную пользу. Как же не должны мы благодарить такого благодетеля? Поистине должно его почитать так, как бы чрез него получали мы спасение.
Со вниманием ли стоял на псалмопении и молитве, или увлекался страстными помышлениями?
Прилежно ли слушал Божественное чтение, или оставил псалмопение, вышел из церкви в рассеянии?
Если кто постоянно испытывает себя таким образом, раскаивается, в чем согрешил, и старается исправиться, то он начинает уменьшать в себе зло, и если делал девять (проступков), будет делать восемь, и так, преуспевая постепенно, с помощью Божиею, не допускает укрепиться в себе страстям.
Преподобне отче Дорофее, моли Бога о нас!
