Молитве нужно помогать, для этого человек должен быть вообще внимательным в духовной жизни. Если это послушник, то он обязан хранить послушание во всём до самых мелочей, быть внимательным во всём и исполнять то, чему учит его старец, и не делать ничего, что было бы противно воле, желанию или образу жизни старца. 

Всё учение нашего Старца есть не что иное, как практическое воплощение, изъяснение, изложение в упрощённом виде заповедей Христовых. Поэтому, говорят отцы: «Внимающий заповедям духовного старца, исполняет заповеди Христовы». 

Далее. Послушник должен стремиться всегда пребывать в напряжении духовных сил, чтобы не случалось так, что он ночью подвизается в молитве, а днём расточает приобретённое в празднословии, в пустословии, в невнимании и в небрежности к послушанию. Это всё равно, как если бы кто подоил корову, а потом по неосторожности задел ведро и вылил всё надоенное на землю. Получается, что зря доил. 

Если я хочу и стараюсь приобрести молитву, чтобы сделаться духовно преуспевающим монахом, и в то же время днём рассеиваю своё внимание, занимаясь празднословием и загромождая ум тысячами ненужных мыслей, то как потом смогу сесть и сосредоточиться на молитве? За день я столько всего загрузил в себя — о какой ночной молитве можно тогда говорить? Мы даём диаволу простор, а он представляет нам образы один за другим, и душа, измождённая своим дневным поражением, не может противостоять диавольским козням. Так молитва остаётся бесплодной, а душа потом ощущает сухость и пустоту и говорит: «Почему так происходит, почему я не могу найти молитву?» А ничего удивительного, всё закономерно. 

Во время молитвы совершается некое таинство. Как же молитва может не быть таинством? Мы чувствуем в молитве излияние любви, и душа тайно, таинственно, как-то божественно общается с Богом. Мы слышим слова молитвы и не можем изъяснить, что ощущает сердце духовно преуспевшего в молитве человека. Поэтому к молитве нужно готовиться, вниманием в духовной жизни помогать уму, сердцу, чтобы время молитвы стало плодотворным.

Святой Исаак Сирин говорит, что если мы во всём себя приготовим, то Господь просто обязан послать Свою Благодать. Но святой подвижник говорит ещё и другое: «Ты, человече, должен приготовиться, но от Бога зависит: даст или не даст Он тебе Свою Благодать. Но как бы то ни было, со своей стороны, ты должен приготовиться». Поэтому часто бывает так, что человек хотя и готовится необходимым образом, но не всякий раз находит в молитве особой благодати. Так происходит, как мы сказали, чтобы он познал, что Бог посещает, когда Сам сочтёт нужным. Человек должен быть готов, сосуд его должен быть свободен, чист и открыт; а сам он должен ожидать, когда Благословение Божие придёт к нему. 

Но если сосуд нечист и закрыт сверху, то куда Богу вложить Свою Благодать? Даже если Он захочет даровать её, то в какой сосуд можно будет вложить Всенепорочную Благодать? Потому-то и становится человек недостойным. Потому-то и в Святом Евангелии говорится, что должно очистить внутренне чаши, чтобы и внешнее было чисто. То есть, если сосуд чист, то мы примем Благодать Божию, которая и внешне проявится, в теле, а в членах тела отразится чистота души. Эта чистота будет заметна, как заметна она в духовных людях, и на лице их, и во всем их существе. Благодать есть явное и осязаемое доказательство того, что человек духовен. Духовный, собственно, и значит — преуспевший в молитве и Благодати Божией. 

Всему этому и многому другому учил нас блаженный Старец, вся жизнь которого была не чем иным, как непрестанным самопонуждением в молитве. Когда я был у него келейником и готовил ему кофе на закате солнца, чтобы взбодриться перед бдением, он не разрешал мне даже слова произносить, даже исповедовать помысел, например, то, что меня беспокоило во время пробуждения и т.п. Я готовил кофе молча, а он потом жестом показывал мне: уходи. Так он готовился к молитве! А потом уходил в келью — летом он пил кофе на улице и потом уходил в келью, готовился, молился и размышлял о том, о чём мы говорили. Уходя в свою тёмную келью, он одновременно сосредотачивался в сердце; входил и пребывал в нём часами. Бог ведает, что там происходило! 

Часто я по своей немощи выходил из кельи раньше; тогда я слышал, как старец поёт тропари из чина пострижения в великую схиму или из заупокойной службы — так он вводил некоторое разнообразие, давал уму немного отдохнуть, а потом он снова уходил в молитву и сколько времени пребывал в ней — знает только Бог и сам старец! Часто он затворялся на заходе солнца и пребывал в келье до полуночи, а то и дольше. Потом выходил, брал чётки и начинал совершать правило, которое обязательно должен совершать каждый монах. Но главные силы ума он отдавал молитве с произнесением имени Христова, непосредственному общению с Богом. А потом совершал уставную часть, чтобы и с этой стороны избежать упрёка. 

Вот это практическое учение старца должно стать для нас светлым руководителем к молитве. Поэтому в первую очередь мы должны позаботиться о том, чтобы своей жизнью помогать нашей молитве. Если мы тут прегрешаем, то и в молитве не преуспеем. Поэтому в течение дня мы не должны заниматься пустыми вещами. Будем внимательно совершать своё послушание и творить молитву, как учил нас Старец. А так как днём на послушании ум развлекается, потому полезно бывает, особенно новоначальному, вслух произносить молитву во время работы. Конечно, он не приобретёт столько же, сколько приобретает в часы безмолвия и молитвы — свои восемьдесят или сто процентов пользы, но может приобрести хотя бы пятьдесят или тридцать процентов. Молитва во время послушания, призывание вслух имени Божия днём имеет целью помочь главной — ночной молитве. Следовательно, очень важно днём произносить молитву вслух и внимательно следить за своими пятью чувствами, а главное — за языком. 

Не будем заниматься пустословием, не будем нарушать заповеди, которые принимаем от старца. Старец наставлял нас: «Не занимайся празднословием, чадо; не вступай в пустые разговоры; не ходи в келью к брату, когда имеешь заповедь не пустословить». 

Когда начинаешь празднословить, говорить пустые вещи, тем уничижаешь послушание, нарушаешь заповедь, уничтожаешь приуготовительный труд и саму главную молитву. А потом приходишь и сетуешь: «Я не нахожу молитвы, чувствую внутри пустоту». Правильно, а до молитвы ты чем занимался?! 

Итак, если послушник невнимателен к этим вещам, то потом в молитве он не приобретает ничего. Потому мы говорим, чтобы вы следили за помыслами. На тебя нападают разные помыслы, беря начало в страстях — смотри внимательно, произноси вслух молитву и пренебрегай помыслами, не обращай на них внимания, словно бы их и не было. Удерживай молитву, пренебрегай помыслами — вот так мы полагаем доброе начало, крепкий фундамент, даём приуготовительную помощь душе, помогаем дальнейшей молитве и далее прямо идём к своей цели. Ничего здесь нет трудного, никогда духовный подвиг не требует чрезмерного усилия и напряжения, если мы идём проторенным путём. Небольшое усилие вначале, а потом человек ощущает в душе лёгкость.

 ≈ Архимандрит Ефрем (Мораитис), Филофейский и Аризонский

Из книги бесед старца Ефрема «Искусство спасения». Том 1

Источник: "Иное житие"