24 ноября 1812 года отошел ко Господу митрополит Московский Платон (Левшин). Этому выдающемуся иерарху Русской Церкви Свято-Троицкий Стефано-Махрищский монастырь обязан своим возрождением в конце XVIII столетия. Усердием митрополита был построен Троицкий собор монастыря (разрушен в 1942 г.), ограда с башнями и двумя надвратными храмами - во имя святых апостолов Петра и Павла и преподобного Сергия.
"Второй Златоуст"
Митрополит Платон родился на праздник апостолов Петра и Павла в 1737 году и назван был Петром. Особое почитание первоверховного апостола он пронес через всю свою жизнь. Получилось так, что он был учителем императора Павла, когда тот был еще престолонаследником, и в своей жизни он часто посвящал храмы и освящал их в честь Первоверховных апостолов Петра и Павла.
Отец будущего митрополита был бедным сельским причетником, его звали Егор Данилов. Мать будущего святителя, Татьяна Ивановна, как только ребёнок начал говорить, научила его произносить имя Божие, учила и молитвам. С 6 лет его начали учить грамоте, а в 8 лет он уже свободно читал и пел на клиросе, и мог один править службу на клиросе во время литургии. У него был приятный голос, за который его любили в селе, и позже в академии. К 9 годам Петра Левшина отдали в Коломенское духовное училище, т.к. его отец к тому времени был рукоположен во священника в Коломенской епархии.
Отец настоял, чтобы его сына приняли в лучшую тогда в России школу - Славянско-греко-латинскую школу, позднее академию. Во время учения, Пётр Левшин жил в великой бедности у своего старшего брата Тимофея, причетника храма Софии Премудрости Божией. В школу он ходил босиком, и только у порога надевал обувь. Был нрава весёлого. Учился очень хорошо, даже был переведен через класс, как раз тот, в котором начинали изучать греческий язык. Не имея средств купить учебник, Петр выпросил на время у товарища греческий учебник на латинском языке, переписал его и начал учиться самоучкой. Сначала он обращался к помощи товарищей, а потом начал ходить в греческий монастырь, прислушивался к чтению и пению греков, замечал их произношение.
Со временем он достиг такого совершенства, что по окончании духовной академии был назначен преподавателем греческого языка. Также самоучкой он учился географии, истории, французскому языку и другим наукам, всю жизнь изучал что-нибудь новое. Успехи в учёбе привели к тому, что когда в Москве открылся университет, Петр Левшин был назначен туда студентом, но отказался, так как стремился к принятию монашества. По академическому обычаю, на Петра Левшина была возложена обязанность толковать Катехизис по воскресным дням. За эти толкования его называли «вторым Златоустом» и «московским апостолом». На собеседования сходилось множество народа, некоторые с детьми.
Впоследствии он говорил, что никогда не был так счастлив, как в это время, и никогда его с таким усердием и жадностью не слушали, даже когда он стал архиереем. Он объяснял тем, что «был тогда сердцем чище», и со смирением говорил, что теперь его грехи умножились.
Учитель наследника престола
Через год после окончания духовной академии Петр Левшин был переведен преподавателем в духовную семинарию при Лавре. Скоро он был пострижен в монашество с именем Платона и через год рукоположен во иеромонаха. Архимандритом Лавры был в то время Гедеон (Криновский; впоследствии епископ Псковский, Изборский и Нарвский), придворный проповедник и член Святейшего Синода. Живя в Петербурге, он не раз вызывал к себе иеромонаха Платона.
Проповеди о. Платона в Санкт-Петербурге привлекли к нему внимание некоторых высокопоставленных лиц. Он сделался известен императрице Екатерине, которая назначила его законоучителем наследника престола Павла Петровича, а через 10 лет, когда Платон был уже архиепископом Тверским, и невесты наследника, Натальи Алексеевны. После смерти Натальи Алексеевны преосвященный Платон был законоучителем и второй жены Павла Петровича, Марии Федоровны.
Такое положение вынуждало преосвященного Платона, вопреки своему монашескому сану, иногда держать себя светским человеком. Он бывал на приемах во дворце, бывал даже в театре, в большой ложе, назначенной для членов Синода. Но его тяготила придворная жизнь, и он был рад, когда его назначили архимандритом Троице-Сергиевой лавры и он по должности мог жить в тихом Сергиевском подворье.
В сентябре 1770 г. Платон был назначен архиепископом в Тверь, а в январе 1775 г. переведен в Москву с оставлением архимандритом Троице-Сергиевой лавры. Но, как члену Синода и законоучителю великой княжны, по-прежнему жить ему приходилось в Санкт-Петербурге. Только с большим трудом, ссылаясь то на болезнь, то на необходимость лично заняться епархиальными делами, удавалось ему «отпроситься» на некоторое время в Лавру и епархию. Епархиальными делами митрополит Платон занимался со свойственной ему энергией.
Московский архиепископ
Став московским архиепископом, Платон принялся за упорядочение и московской епархии: уничтожал взяточничество, сокращал число домовых церквей, учредил строгий надзор за духовенством и порядком церковной жизни чрез благочинных, также при всяком случае выдвигал значение образовательного ценза у духовенства, установил строгое распределение приходов, принимал различные меры к благоустройству церквей и благолепию церковного богослужения, к улучшению положения духовенства.
Он сам нередко неожиданно посещал монастыри и приходские церкви в Москве, сам пел и читал за богослужением, иногда стоя на клиросе. Он говаривал о себе: «я застал московское духовенство в лаптях и обул его в сапоги; из прихожих ввел его в залы к господам». Его называли отцом московского духовенства.
"Отец Духовной Академии"
В 1775 г., Платон назначен был протектором Московской Духовной Академии. Академия обязана ему своим возрождением. Он увеличил число ее учеников с 300 до 1000, устроил для беднейших воспитанников бурсу, увеличил материальные средства Академии, сам выбирал для нее учителей, написал для них свое наставление, обязал представлять ему ежемесячный отчет о ходе занятий и достиг того, что Московская Академия перестала нуждаться в привозных учителях из Киева.
Усилено было до высокой степени изучение греческого языка, первенствующее значение предоставлено русскому языку, и сам Платон написал первый опыт богословия на русском языке. Лучших студентов Академии Платон обыкновенно посылал еще слушать лекции в Университете; наиболее удачные, студенческие сочинения он сам просматривал и печатал. Не обращаясь к каким-либо внешним, формальным преобразованиям, Платон совершенно перереформировал Академию, положительно обновил ее, возродил, и она, по справедливости, считала его своим отцом.
Столь же много Платон сделал для Троицкой Семинарии и низших духовных училищ Московской епархии. Он устроил Перервинское Духовное Училище при монастыре в Перерве, открыл училища в Калуге, Звенигороде и Дмитрове, Семинарию в Вифании. Пожертвовал в 1789 г. особый капитал в Опекунский Совет, с тем, чтобы на проценты с него содержалось в Академии, Семинарии и Духовном Училище Московской епархии по пяти воспитанников, отличившихся успехами и давших обещание не выходить из духовного звания. Эти воспитанники обыкновенно к своей фамилии, по окончании учения, принимали вторую – «Платонов».
Возрождение монашества
После периода упадка, к которому было приведено русское монашество государственными реформами в VIII веке, митрополит Платон прилагал все свои силы к возрождению монастырей. Строгий инок, он много обителей устроил и благоукрасил и воскресил в них дух истинного монашества, призвав для этого учеников великого старца Паисия (Величковского).
Из обновленных им обителей особенно замечательны были Оптинская и Пешношская обители. Возрождением ему обязаны также Давидова, Берлюковская пустыни и Сретенский монастырь в Москве.
С 1783 г., не раз собираясь уходить на покой, митрополит Платон устроил на пустыре неподалеку от Лавры пустынь – Вифанию, скоро разросшуюся в Спасо-Вифанский монастырь и Семинарию. Это был первый скит Троице-Сергиевой лавры и любимое детище иерарха.
Проживая здесь в последние годы, он часто посещал Вифанскую Семинарию, приходил в аудиторию слушать обычные проповеди семинаристов, с любовью и трогательным вниманием исправляя недостатки.
Будучи наместником Троице-Сергиевой Лавры митрополит Платон не оставлял своим вниманием подведомственные Лавре монастыри. Случалось, летом Владыка иногда помногу недель проводил в обители преподобного Стефана, отдыхая здесь от многочисленных трудов по управлению епархией.
В Стефано-Махрищском монастыре были устроены для него особые покои, позднее обращенные в монастырскую гостиницу.
По воспоминаниям современников, во время пребывания в Махре митрополит вел себя на удивление просто. В одном простеньком подряснике он совершал прогулки по окрестным лесам и лугам, подходил к работавшим в поле крестьянам, преподавал им святительское благословение, входил в их заботы, часто помогая деньгами нуждающимся.
Тщанием митрополита Платона в 1791-92 годах над восточными вратами Стефано-Махрищского монастыря была построена каменная церковь во имя преподобного Сергия Радонежского, в эти же годы обитель была обведена новой каменной оградой, с четырьмя башнями по углам. В 1806 году над северными вратами построили каменную церковь во имя святых апостолов Петра и Павла, которых митрополит особенно почитал.
К 1807 году главный собор обители – Троицкий - сильно обветшал. Его разобрали и иждивением митрополита Платона выстроили новый собор, который был освящен 23 августа 1808 года, в день отдания праздника Успения Пресвятой Богородицы.
Слово на освящение храма произнес молодой учитель красноречия и риторики Московской Духовной семинарии Василий Дроздов – будущий святитель Филарет, митрополит Московский.
В Троицком храме, прообразом которого послужил возведённый владыкой Платоном храм Преображения Спасо-Вифанского монастыря, иконостасы стояли один над другим: внизу помещался престол в честь Иоанна Златоуста, а над ним - в честь Святой Троицы. В верхний храм вели широкие лестницы, а сам он представлял собой пристенные галереи на колоннах.
Владимирский губернатор князь И.М. Долгоруков в своих записках пишет: «В уезде заметим Махринскую обитель, любимое Платоном и пустынное местечко. Оно по положению своему в ведомстве владимирского епископа, но, принадлежа исстари к Троицкой лавре, осталось под непосредственным начальством московского митрополита. Платон особенно рачит о красоте внутренней и наружной монастыря. Трудами его и собственным иждивением выстроен новый храм по примеру Вифанской его пустыни, в два яруса сквозные с хорами и возвышенным на горе престолом. Вход в церковь величествен."
Через 40 лет предполагалось перестроить собор, однако святитель митрополит Московский Филарет (Дроздов) указал, что «все переиначивать нельзя, не оставить ли из уважения к трудам старца святителя Платона внутреннее расположение, как оно им устроено, престолы при устройстве полов не переиначивать».
К западному фасаду при этом ремонте был пристроен двухэтажный притвор со сводами, в котором на втором этаже размещались ризница и библиотека, а с севера часовня над могилой местночтимого епископа Варлаама.
Не только внешнее благоустройство беспокоило митрополита Платона. В разные годы Махрищская обитель приходила в совершенный упадок. Так, к 1787 году братии в монастыре оставалось несколько человек, в связи с чем Духовный собор Лавры рекомендует новому строителю "по благословению митрополита Платона завести братство…, подобно Берлюковой пустыни, для чего велено туда съездить, побыть в ней неделю, поговоря и посоветуясь с той пустыни строителем, который из ничего устроил монастырь и содержит хорошо".
Тринадцать лет управлявший монастырем иеромонах Астион (1787-1800, † 1801) сумел поднять обитель на прежнюю высоту.
Посетивший в 1789 году обитель Высокопреосвященнейший митрополит Платон, остался весьма доволен тем, что "братия в послушании трудятся, пруд сами чистят, общую трапезу имеют, странноприимствуют, мельницу устроили, службу церковную производят тщательно, по монастырскому обыкновению... делают же все по согласию и любви... Господь да дарует строителю доброе тщание, искусство и успех наипаче в строительстве душ братии»."
"Москва свободна и я умру спокойно!»
В самом конце жизни митрополиту Платону пришлось перенести страшное душевное потрясение - нашествие Наполеона, взятие французами столицы и пожар Москвы.
Когда уже столица начала пустеть, улицы ее были наполнены только отъезжавшими из нее или обозами с военными снарядами и ранеными, тогда из Вифании прибыл митрополит Платон в последний раз взглянуть на любезную ему Москву. Говорят, что он хотел было ехать на Бородинское поле или Поклонную гору и благословением своим воодушевить воинство к битве за город.
Приехав в Чудов монастырь 28 августа, он сел в креслах на входном крыльце и долго со слезами смотрел на Кремль, как будто прощаясь и как будто предчувствуя свою вечную с ним разлуку и его жребий.
1 сентября митрополит Платон возвратился из Москвы в Вифанию, а 2 сентября французы заняли столицу. Но и после этого митрополит никак не хотел оставлять Вифанию, и только когда неприятель стал появляться в ближних селениях, принуждаемый окружающими, выехал в Махрищи.
Когда враг отступил, командовавший Тверским Ополчением Князь A. А. Шаховской первый известил митрополита об изгнании врагов из Москвы. Владыка от радости заплакал, перекрестился и сказал: «Слава Богу! Москва свободна и я умру спокойно!»
Через месяц, 11/24 ноября 1812 года старец митрополит Платон скончался, в Вифании, где и был погребен. После разорения Вифанского скита погребение было перенесено в Духовской храм Троице-Сергиевой Лавры.
Митрополит Платон был очень почитаем в своей обители, его чтили все жители округи, которые верили в то, что он помогает маленьким детям, которых Владыка особенно любил при жизни.
Больных детей приносили и, с упованием на молитвы митрополита Платона, клали на его гробницу. По вере молящихся дети получали исцеление.
Поучительные случаи из жизни митрополита Платона
Однажды в Троицкой лавре монах принес ему кусок черного заплесневелого хлеба с жалобой, что кормят таким хлебом. Митрополит, взяв этот кусок, стал его есть, между тем завел разговор с монахом, и когда съел, то спросил, как будто забывши, с чем монах пришел к нему. «Жаловаться на дурной хлеб», - ответил монах. «Да где же он?» - спросил митрополит. «Вы его изволили скушать». - «Ну, поди и ты сделай то же, что я», -сказал ему спокойно митрополит.
Игумения Новодевичьего монастыря Мефодия любила вспоминать, как у нее во время оно бывал в гостях покойный митрополит Платон. Когда он приезжал к ней неожиданно и она просила его остаться обедать, то он, бывало, уж непременно спросит: «А старая гречневая каша есть? А то не сяду с тобой обедать». Если в игуменской келий не оказывалось старой гречневой каши, то послушницы отправлялись на поиски по всем келиям и, конечно, почти всегда находили любимое кушанье владыки.
Однажды митрополит Платон стоял на хорах придела Преображения, а возле него встал какой-то священник, не видавший никогда митрополита, к которому имел дело. Перед выходом с Евангелием причетник поставил свечу в северных дверях, а сам, полагая, что, пока будут читать «Блаженни», успеет сбегать вниз, побежал по лесенке. Между тем диакон подходит с Евангелием к северным дверям, а свечу некому понести. Митрополит, заметив его, говорит священнику: «Возьми свечу, понеси». - «Не подобает, - отвечает батюшка, - я иерей».
Тогда митрополит идет сам, берет свечу, преподносит ее, а по входе диакона в алтарь становится против царских врат, пока священник преподал благословение, затем относит свечу на южную сторону и, поставив ее на место, кланяется батюшке: «А я митрополит!»
В «Братьях Карамазовых» приведена известная история о встрече Платона с Дидро, который звучит следующим образом:
Когда митрополит Платон был ещё в Петербурге, Дидро изъявил желание его видеть, вошёл в комнату и сказал по латыни: «Нет Бога», с торжественным видом, полагая, что Платон не знает по-латыни, но очень удивился, когда тот ему сказал: «Рече безумец в сердце своём», показал ему дверь и ушёл.
Римский Император Иосиф II, путешествуя по России в 1780 году, посетил Москву и Троицкую Лавру, где осматривал все с большим вниманием и рассуждал с Платоном о разных предметах учености. – Когда Екатерина II после того спросила Иосифа, что нашел он достопримечательного в Москве? «Платона» – отвечал Император.
