Священномученик Павлин, в миру Петр Кузмич Крошечкин, родился в 1879 году, в Мокшанском уезде Пензенской губернии в семье благочестивых богобоязненных родителей. Отец его Кузьма и мать Евдокия вели крестьянское хозяйство. Жили они в среднем достатке. Косьма скончался в русско-турецкую войну 1877-1878 годов. Маленького Петра воспитывала добрая мать строгой, благочестивой жизни.

Воспитывала она сына в послушании и страхе Божием. Бывая на службах в храме, она всегда брала с собой и Петю. Семья их отличалась милосердием и любовью к странникам и всем нуждающимся. Петя с малых лет впитал в себя эту атмосферу благочестия и любви к ближним. 

Восьми лет Петя поступил учиться в приходскую школу. Он быстро научился читать и писать. С этого времени он все свое свободное время употреблял на чтение, преимущественно житий святых. У него появилось желание подражать жизни святых угодников Божиих. Игры и забавы сверстников перестали его удовлетворять. Душа его стремилась к Богу.

По окончании школы он поступил в Мокшанское городское училище. Там он жил на квартире одной пожилой женщины, которая вскоре полюбила его как родного сына. Однажды Петя побывал на престольном празднике в Казанском женском монастыре, расположенном в двух верстах от города. Продолжительное, неспешное богослужение, умилительное пение монахинь, чистота и благолепие храма пронзили его душу таким восхищением, что с той поры он только и мечтал как бы еще побывать в монастыре. Его влекло туда неудержимо. Каждый праздник, невзирая на погоду, он ходил туда. Монахини обратили внимание на благоговейного отрока, приласкали его, давали ему различные мелкие поручения, которые он с радостью исполнял. 

Здесь впервые зародилось у него желание посвятить свою жизнь Богу в монашеском чине в каком-либо из афонских монастырей.

Однажды зимой, возвращаясь из монастыря, он едва не замерз. На половине пути началась сильная метель, потемнело. Петр сбился с дороги, долго блуждал по полю, утопая в сугробах снега. Его охватил страх и чувство беспомощности и одиночества. Он обратился с молитвой к Богу и вскоре услышал звон колокольчика. В этот миг он почувствовал близость Бога, Его всемогущую силу, спасшую его от смерти.

Пете не удалось окончить городское училище. Он заболел так сильно, что врачи отказались его лечить. Добрая женщина-хозяйка со слезами прощалась с ним. Она не надеялась, что он выживет. Мать взяла его домой. При ее неусыпных заботах он вскоре пошел на поправку. Во время болезни Петя предался духовному чтению. Дважды спасенный от смерти, он питал в сердце благодарное чувство к Богу и еще сильнее разгорелось его желание посвятить себя всецело Господу где-нибудь на Афоне. Мать же его дала обет съездить в Саровскую Пустынь. Преподобный Серафим не был еще канонизирован.

Весной вместе с сыном она отправилась в путь. В Саров прибыли они 2 мая накануне храмового праздника в честь преподобного Феодосия Киево-Печерского. На долгой монастырской всенощной утомленный массой новых впечатлений, Петр впал в легкое забытье. Тут он услышал в душе внутренний голос: «И здесь можешь спастись…». Голос этот им был принят как призыв из незримого мира от преподобного Феодосия и старца Серафима. Душа его с любовью откликнулась на этот призыв. Когда мать стала собираться обратно, Петр начал просить ее позволить поступить в монастырь. Считая, что сын еще молод, Евдокия не разрешила ему остаться и он возвратился с ней домой. Но жизнь в миру его тяготила. Вскоре он снова стал просить ее благословение на поступление в монастырь. Евдокия посоветовалась с местным священником и отпустила сына в монастырь, видя в этом зов Божий.

Петр Крошечкин поступил в Саровскую Пустынь в 1895 году, когда ему было шестнадцать лет. Его приняли в число послушников. Вскоре за ним последовала и его благочестивая мать. Три года прожил Петр в Сарове. Он мыл белье для братии. Тут его постигло тяжкое искушение. Его возненавидели. Он посоветовался с матерью и они совместно решили, что ему лучше дать место гневу и перейти в другой монастырь. Сама же Евдокия осталась в Сарове.

Один расположенный к нему монах написал ему рекомендательное письмо в Николо-Бабаевский монастырь Костромской епархии, где был погребен епископ Игнатий (Брянчанинов). Петра охотно приняли в число братии. Однажды игумен в дурном настроении зашел в храм и спросил: «Что это здесь так холодно? Хорошо ли топишь?». Ответил Петр почтительно, но когда тот отошел, то тихо произнес: «На вас не натопишься». Последствием этого разговора стало то, что Петру пришлось оставить обитель, хотя и против желания.

Некоторые из его монастырских друзей посоветовали ему поступить в Ростовский Спасо-Яковлевский монастырь, который находится в Ростове на берегу озера Неро. В соборном храме под спудом покоились мощи святителя Димитрия Ростовского. В этом монастыре послушник Петр прожил два с половиной года. Живя в Ростове, Петр поддерживал связь с иноками из Николо-Бабаевского монастыря. Может быть по этой причине он возвратился в «Бабайки». Встретили его с любовью.

Петру дали пономарское послушание. Проживавший в монастыре на покое епископ Н. обратил на него внимание, расспросил о происхождении, о жизни, о планах на будущее. Удостоверившись, что имеет дело с незаурядной личностью, он стал давать Петру книги из личной библиотеки, помог продолжить образование. Для чего в 1904 году, с благословения монастырского начальства, снабженный рекомендательными письмами, Петр направился в Москву и был принят в братство Новоспасского монастыря. При содействии митрополитов Владимира и Макария он был принят в духовную семинарию на заочный сектор обучения. Четырехгодичный курс он окончил за один год. Все преподаватели были в изумлении, ибо это был небывалый случай в их практике.

В Новоспасском монастыре Преосвященный прожил семнадцать лет. Здесь он принял постриг в честь святителя Павлина Милостивого, епископа Ноланского (память 23 января). Это имя соответствовало последующей его жизни, ибо он был милостивым и любил людей. В 1920-1921 годах он стал наместником Новоспасского монастыря. 2 мая 1921 года отец Павлин был хиротонисан в епископа Рыльского, викария Курской епархии. Владыка неустанно объезжал Курскую епархию, укрепляя позиции Православия в борьбе с обновленчеством. Таким образом он проехал по всем городам и монастырям Курской губернии. Люди его любили за простоту и кротость в обхождении. Проповеди его были доходчивы и доступны для понимания даже необразованных слушателей, наставляя их на жизнь по Заповедям Божиим.

Особенно часто Владыка любил бывать в знаменитой своими старцами Глинской Пустыни. Монахи также полюбили своего Владыку, так что впоследствии некоторые из них последовали за ним в Пермскую епархию.

Когда осенью 1926 года среди епископата обсуждали возможность тайного избрания Патриарха, Владыка, бывший инициатором этой идеи, взял на себя практическое руководство проведением выборов. Он объезжал епископов по всей России, собирая подписи. К ноябрю 1926 года имелись уже подписи 72-х епископов под актом избрания священномученика митрополита Кирилла (Смирнова, память 7 ноября) Патриархом.

Находясь тайно с этой миссией в Москве, Владыка был внезапно арестован. И хотя документы не попали в ГПУ, последовала волна арестов тех епископов, кто поставил свои подписи под актом избрания Патриарха. Год Владыка пробыл в одиночной камере. Впоследствии он называл тюрьму своей «второй Академией» в том смысле, что в одиночестве никем не развлекаемый он имел возможность пересмотреть путь всей своей предыдущей жизни в свете Евангелия. Не имея возможность совершать свое молитвенное правило и Богослужения, он заменял их короткими молитвами и поклонами. Из хлебной мякины он слепил крест, перед которым молился. За это ему пришлось перенести много унижений, оскорблений и даже побои.

9 апреля 1927 года Преосвященный был освобождён. Некоторое время он жил в Москве в одном расположенном к нему семействе. По другим данным, в 1928 году епископ Павлин получил назначение на Пермскую кафедру. 

С 1930 по 1933 годы епископ Павлин занимал Калужскую кафедру. Владыка всегда был прост в общении и доступен. Он любил петь церковные песнопения вместе с народом, приучая паству к сознательному произношению слов молитвенных. Его очень любил простой народ. Владыка был незлобив как дитя. Никогда его не видели гневающимся, и терпение его было удивительно, а смирение и кротость — достойны преклонения. Если он видел, что кто-то раздражался на него, то не мог успокоиться, пока не испросит прощения у этого человека.

Вот один из характерных примеров кротости Владыки. Однажды он возвращался откуда-то домой. На улице он встретился с одним гражданином, у которого покупался материал для ремонта дома. Человек этот в грубой форме начал требовать уплатить деньги за материал. Поскольку Преосвященный уже передал для него деньги через доверенное лицо, он сказал, что они в расчете. Тогда этот мужчина стал поносить епископа бранными и неприличными словами. Спустя немного времени, Владыка пошел к этому человеку, незаслуженно оскорбившему его, и попросил у него прощение. Тот был поражен смирением Преосвященного, упал перед ним на колени и просил простить его.

Владыка был богат любовью к людям. Большую часть приносимых ему почитателями продуктов он раздавал нуждающимся. Движимый милосердием, часто покупал вещи, которые ему были не нужны, давая за них столько, сколько просил продавец.

Однажды незадолго перед Пасхой он послал своих людей к одному благодетелю. Продукты – муку, масло, крупу, творог, яйца и прочее – везли на лошади. Надо сказать, что это было голодное время. В одной деревне, где они остановились для отдыха, их обокрали. Унесли все, что было в санях. Смущенные послушники с волнением предстали перед Владыкой. Спокойно выслушав рассказ, он ответил: «Не тужите… Ведь это мы голодного накормили».

Первоначально по приезде в Калугу Владыка жил на квартире у одной женщины. Потом он приобрел дом на той же улице, на берегу Оки. Из Москвы, Пермской, Курской областей и из других мест часто приезжали духовные чада Преосвященного, монашествующие и мирские, чтобы получить мудрый совет, наставление или просто отогреться душой рядом с его богатым любовью сердцем.

Имел Святитель «сердце, милующее ко всякой твари». Во время обедов в беседке рядом с домом вокруг собирались со всех соседних дворов кошки, ожидая остатков рыбы. Тут же происходили драки из-за лакомых кусков, сопровождаемые кошачьими воплями. Владыка лишь посмеивался, но прогонять их не разрешал.

Распорядок дня у епископа Павлина обычно был следующий. Вставал он рано. Если не было архиерейской службы, то, прочитав утреннее правило, он отправлялся на Литургию в один из храмов Калуги. По окончании службы он иногда по приглашению причта или какого-нибудь церковного совета заходил к ним «попить чайку».

В летнее время в сопровождении одного преданного ему человека Владыка уходил гулять за Оку. Рано утром они спускались к реке, переходили по «живому мосту» на другой берег, и там гуляли. По возвращении с прогулки до обеда Владыка занимался делами: принимал посетителей, разбирал корреспонденцию, отвечал на письма, читал.

После скромного обеда из двух-трех блюд Преосвященный ненадолго ложился спать. Вечерами довольно часто Владыка ходил на вечернее богослужение обычно в Богоявленский храм, ближайший к его дому. Если же оставался дома, то вечерами посещал свою матушку и беседовал с ней. Иногда она сама приходила к нему.

В 1933 году Владыка был назначен на Могилёвскую кафедру с возведением в сан архиепископа. Скорбью наполнились сердца всех любивших его людей при этом известии. Когда в последний раз Преосвященный служил в Преображенско-Казанском храме, во время возгласов голос его от печали прерывался. Благословляя на амвоне народ, он плакал. Крупные слезы катились по его щекам. Плакали и все почти, находившиеся в храме. «Такого Владыки у нас не будет больше» - со скорбью говорили многие.

В начале сентября архиепископ Павлин в сопровождении одного иеромонаха выехал в Могилев. Матушка его до времени осталась в Калуге. 

В Могилеве Владыка так же, как и везде, быстро стяжал всеобщую любовь. Он часто служил, много проповедовал, старался помогать всем нуждающимся, угощал и одаривал детей.

11 (24) октября 1936 года Владыка был арестован и приговорён к десяти годам заключения. Бедная старица, мать Владыки не выдержала ареста сына и вскоре умерла. 

Спустя некоторое время из Могилева Владыку перевели в Минск, а оттуда примерно через месяц отправили в Сибирь. Первое время Святитель часто писал письма своим близким. Через год письма прекратились.

Архиепископ Павлин был расстрелян 21 октября (3 ноября н. ст.) 1937 года вместе с группой духовенства в Кемеровском лагере.

Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.