15 сентября 1918 года были расстреляны епископ Кирилловский Варсонофий (Лебедев), игумения Ферапонтова монастыря Серафима (Сулимова) и четверо мирян. Они были казнены на берегу Сиверского озера в двух верстах от Кирилло-Белозерского монастыря, на горе Золотухе. В настоящее время на этом месте построена часовня Новомучеников Кирилловских, куда ежегодно 15 сентября совершается крестный ход и молебен святым.

Игумения Серафима, в миру Сулимова Елизавета Николаевна, родилась в 1859 году в городе Устюжне Череповецкого уезда Новгородской губернии в купеческой семье.

Ее старшие брат и сестра - Наталья и Евгений - избрали монашеский путь, а в 17 лет и Елизавета поступила в Леушинский Иоанно-Предтеченский монастырь.

В 1884 году была определена в число указных послушниц, стала регентом монастырского хора. В 1893 году командирована вместе с сестрой – монахиней Ниной в Санкт-Петербург для организации иноческой жизни на подворье Леушинского монастыря. Пострижена в монашество 15 марта 1901 года и наречена Серафимой. В 1902 году назначена казначеей Леушинского монастыря.

С возобновлением Ферапонтова монастыря командирована в 1905 году для исполнения должности настоятельницы, с возведением в сан игумении в 1906году. Матушка Серафима много внимания уделяла образованию и воспитанию детей из Ферапонтовской Слободы. С открытием обители начали действовать рукодельные классы для девочек, а в 1909 году была построена женская церковно-приходская школа. Монастырь на свои средства ее содержал, кормил детей, шил для них школьную форму. Игумения много занималась благотворительностью.

С мая 1918 года находилась под домашним арестом в Кириллове на монастырском подворье, в связи с инцидентом, произошедшим между прихожанами Ферапонтова монастыря и комиссией по составлению описей монастырских ценностей. 

15 сен­тяб­ря, в воскресенье, око­ло пя­ти ча­сов утра епи­ско­па Кирилловского Вар­со­но­фия, игу­ме­нию Се­ра­фи­му и че­ты­рех ми­рян вы­ве­ли из тюрь­мы и по­ве­ли по на­прав­ле­нию к Го­ри­цкому монастырю. Вме­сте с епи­ско­пом и игу­ме­ни­ей бы­ли при­го­во­ре­ны к рас­стре­лу: Ни­ко­лай Бур­ла­ков, Ана­то­лий Ба­раш­ков, Ми­ха­ил Труб­ни­ков и Филипп Ма­ры­шев. Их взяли в заложники после убийства местного советского активиста - председателя Совета бедноты А.И. Костюничева. Мучеников со­про­вож­дал от­ряд па­ла­чей из два­дца­ти че­ло­век.
В мо­на­сты­ре на­чи­на­лась ран­няя ли­тур­гия. Епи­скоп по­про­сил раз­ре­ше­ния зай­ти в мо­на­стырь, чтобы при­об­щить­ся Свя­тых Та­ин, но ему бы­ло в этом от­ка­за­но.

Неда­ле­ко от Ки­рил­ло-Бе­ло­зер­ско­го мо­на­сты­ря, по до­ро­ге к Го­ри­цам, на­хо­ди­лось по­дво­рье Филип­по­вой Ирап­ской Крас­но­бор­ской пу­сты­ни. Над вхо­дом в по­дво­рье, с на­руж­ной сто­ро­ны, по­ме­ща­лась ико­на свя­то­го Филип­па Ирап­ско­го. Епи­скоп, про­хо­дя ми­мо, хо­тел пе­ре­кре­стить­ся, но кон­во­ир уда­рил его по ру­ке при­кла­дом ру­жья. Епи­скоп уско­рил шаг, и кон­вой­ные ста­ли на­смеш­ли­во его оста­нав­ли­вать: - Не то­ро­пись, успе­ешь по­пасть в Цар­ство Небес­ное!
Шли по древ­ней, вре­мен пре­по­доб­но­го Ки­рил­ла, до­ро­ге; впе­ре­ди – епи­скоп Вар­со­но­фий в кло­бу­ке, с по­со­хом в ру­ке; по­чти вро­вень с ним, чуть от­сту­пя, игу­ме­ния Се­ра­фи­ма, за ни­ми – ми­ряне. Епи­скоп шел уве­рен­но, твер­до, зная, что на­сту­пил час ре­ши­тель­ный, смерт­ный, час раз­ре­ше­ния от зем­ных уз для бы­тия со Хри­стом. Игу­ме­ния шла не вполне еще ве­ря, что их бу­дут каз­нить без су­да, она по­ла­га­ла, что ве­дут в Го­ри­цы, чтобы по­са­дить на па­ро­ход.
Ста­рая Го­риц­кая до­ро­га про­хо­ди­ла ря­дом с мо­на­сты­рем по бе­ре­гу Си­вер­ско­го озе­ра. Мед­лен­но шли уз­ни­ки, со­про­вож­да­е­мые кон­во­ем. Бла­го­дат­ная мо­лит­вен­ная ти­ши­на, мир Хри­стов схо­дил в ду­ши. По­тя­ну­лась сле­ва кром­ка во­ды. Так до­шли до вер­сто­во­го стол­ба, на ко­то­ром бы­ло обо­зна­че­но, что до Го­риц от это­го ме­ста пять верст, а до Ки­рил­ло­ва две. Здесь ка­ра­те­ли при­ка­за­ли оста­но­вить­ся и свер­нуть с до­ро­ги на­пра­во. Те­перь со­мне­ний не оста­ва­лось – ве­дут рас­стре­ли­вать.
- Вот и на­ша Гол­го­фа, – ска­зал свя­ти­тель, при­бли­зив­шись к ме­сту каз­ни.
Игу­ме­ния по­кач­ну­лась, епи­скоп про­тя­нул ру­ку, под­дер­жал ее и ска­зал:
- Ма­туш­ка, при­обод­рись! Ты – ли­цо ду­хов­ное, нам на­до на смерть ид­ти, не бо­ясь, как на брач­ный пир, с ве­се­ли­ем. На­сту­пит вре­мя, ко­гда нам с то­бой за­ви­до­вать бу­дут.
Сла­бость про­шла, и она спо­кой­но, с ми­ром ду­шев­ным по­шла к ме­сту каз­ни. Один из при­го­во­рен­ных стал рез­ко го­во­рить по адре­су тех, кто осу­дил их на смерть, но свя­ти­тель оста­но­вил его:
- По при­ме­ру Спа­си­те­ля нам нуж­но всем все про­стить; в иную жизнь мы долж­ны пе­рей­ти в ми­ре со все­ми.
При­го­во­рен­ные бы­ли по­став­ле­ны ли­цом к го­ре Зо­ло­ту­хе, спи­ной к Ки­рил­ло-Бе­ло­зер­ско­му мо­на­сты­рю. Епи­скоп сто­ял меж­ду игу­ме­ни­ей Се­ра­фи­мой спра­ва и Ми­ха­и­лом Труб­ни­ко­вым сле­ва.
В кон­це каж­до­го дня по­сле по­ве­че­рия игу­ме­ния Се­ра­фи­ма про­си­ла у се­стер про­ще­ния, зем­но кла­ня­лась им и го­во­ри­ла: «Про­сти­те ме­ня, ока­ян­ную». Те­перь она, об­ра­тив­шись к убий­цам, ти­хо ска­за­ла:
- Про­сти­те ме­ня, ока­ян­ную.
Ка­ра­те­лям по­слы­ша­лось, что это их она на­зва­ла ока­ян­ны­ми, и они вы­стре­ли­ли и уби­ли ее. За­тем раз­да­лись один за дру­гим пять зал­пов, и все бы­ли уби­ты, толь­ко вла­ды­ка про­дол­жал сто­ять и мо­лить­ся с воз­де­ты­ми к небу ру­ка­ми; он чи­тал от­ход­ную, и ко­гда за­кон­чил ее, то про­из­нес: «аминь», и услы­шал, как один из па­ла­чей за­кри­чал:
- Да опу­сти ты ру­ки!
- Я кон­чил, – ска­зал свя­ти­тель, – кон­чай­те и вы.
С эти­ми сло­ва­ми он по­вер­нул­ся ли­цом к оби­те­ли, бла­го­сло­вил ее и опу­стил ру­ки. По­сле это­го по­сле­до­вал вы­стрел в упор, и епи­скоп упал мерт­вым.

Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 13–16 августа 2000 года Новомученики Кирилловские были причислены к лику святых в сонме Новомучеников и Исповедников Российских для общецерковного почитания.